Елин лев николаевич. ‒ Лев, расскажите, пожалуйста, как возникла идея книжной серии «Пестрый квадрат». ‒ Что вас к этому подтолкнуло

Лев Николаевич Елин, генеральный директор компании "Эгмонт Россия"

В этом году дочерняя фирма старейшего в Европе датского издательского концерна «Эгмонт Интернэшнл Холдинг» отмечает двадцатилетний юбилей успешной работы на российском книжном рынке. Пожалуй, для России это уникальный пример долгоиграющих зарубежных инвестиций в издательский бизнес. И сегодня, когда книжный рынок теряет поклонников иинвесторов, когда профессионалы отрасли пачками впадают в пессимизм и выходят из бизнеса, так и тянет пообщаться с теми, кто готов развиваться и вкладываться морально и материально, кому до сих пор всё это интересно.

Поэтому «КИ» напросилась «на чай» к генеральному директору компании «Эгмонт Россия» Льву Николаевичу Елину с предложением рассказать о текущей работе и планах одного из ведущих издательств российского книжного рынка.

- Лев Николаевич, считается, что детская книга - это один из немногих сегментов рынка, который демонстрирует стабильность и даже отчасти развитие…

Я поспорю. За последние три года совокупный тираж детской книги по данным Книжной палаты упал со 125 до 100 млн. экземпляров. Это коснулось большинства издателей, работающих для детской аудитории, и вряд ли свидетельствует о стабильности ситуации в целом.

У нас, как и у всех, падали тиражи, в том числе и в 2011 году, но сейчас мы достигли определенной стабильности. «Эгмонт Россия» – это 17% от суммарного тиража детской книги в России, и порядка 44–45% детского журнального рынка. Но для этого мы вынуждены расширять линейку наименований, так как средний тираж на книгу продолжает снижаться. Наш средний тираж составляет порядка 12 тысяч экземпляров, что выше аналогичного показателя по отрасли, но достигается это во многом благодаря большой доли достаточно дешевых изданий.

- На ваш взгляд эксперта, каковы основные тенденции и направления развития детского сегмента книжного рынка в России?

Во-первых, на протяжении последних трех лет упала средняя цена продаж, и очень четко обозначился её верхний потолок. Во-вторых, сохранить позиции, обороты, тиражи сегодня можно только при переориентации на другие каналы продаж, то есть роль классических книжных магазинов резко падает, в том числе по причине сокращения количества этих магазинов в связи с банкротством, с желанием их владельцев переориентировать бизнес, продать и так далее. Была «Топ-книга», и мы с удовольствием вкладывали деньги в программы продвижения, которые действовали по всей стране, но сейчас этого нет. И, кстати, банкротство «Топ-книги» стало для «Эгмонта» чувствительнымударом, мы потеряли чуть меньше миллиона долларов.

Наконец, еще одна тенденция на рынке детской книги – возрастающая роль импульсной покупки. На протяжении последних лет мы видим рост, который дают именно бренды. А бренды хорошо продаются в масс-маркете, это достигается маркетинговыми усилиями, которые работают именно на массовом рынке. И сегодня в «Ашане» мы получаем оборот, который при аналогичных усилиях невозможно получить в классическом магазине.

- То есть, если мы говорим о структуре продаж, то сегодня основные усилия «Эгмонт Россия» связаны с развитием именно канала масс-маркета?

Доля супермаркетов и специализированных магазинов, таких как «Детский мир», «Кораблик», в нашем обороте уже превысила 40%. Порядка 20–25% мы продаем через книжные магазины, 7% – интернет-магазины. А остальное – оптовики. Хотя порой опт – это единственный способ распространения в регионах. К сожалению, он тем плох, что не позволяет воспроизвести точную схему продаж. Мы отправили товар, получили деньги, а проследить дальнейшую цепочку, чтобы точно настроить ценовую политику, порой невозможно. Конечно, мы пытаемся переводить оптовиков в более высокий разряд дистрибьюторов, учить их работать по определенным правилам, когда обе стороны связаны другим уровнем обязательств: издательство точно знает всю картину своих продаж, а торговый партнер участвует в процессе, не ограничиваясь ролью простого посредника. Но пока это очень сложно. Да и кризис подорвал рынок. Так что сегодня мы можем похвастаться буквально 3–4 такими договорами.

- В качестве основной тенденции «детского» книжного рынка вы назвали падение цен. Насколько этот тренд характерен и для вашей компании?

Издательство начало менять свой портфель уже в сентябре-октябре 2008 года. Несмотря на то, что и 2008, и 2009, и 2010 годы были для нас успешными, мы меняли ассортимент и снижали цену. Уходили из сегмента дорогих книг «novelty », в котором были абсолютным лидером, поняв, что эта ниша сократится, и, напротив, разработали несколько сот наименований, которые соответствовали более дешевому сегменту. В результате средняя цена продукции «Эгмонт Россия» в 2011 году составила порядка 1 евро. И если говоритьо книжном портфеле, то преимущественно это книги с наклейками и раскраски. Конечно, слово «раскраска» для многих звучит как описание чего-то простого, примитивного. Как правило, на российском рынке так оно и есть. Но у нас подход немного другой. Мы исследуем рынок раскрасок, психологию и специфику восприятия детей самого разного возраста. Исходя из этого определяем и количество страниц, и толщину линий, характер рисунка. Наши раскраски находятся в верхнем ценовом сегменте благодаря высокому качеству.

- Вы проводили исследования рынка раскрасок в России?

Такого рода исследования проводить в России бессмысленно, мы ориентировались на результаты Германии, Англии. Если говорить о таких вещах, как восприятие маленьким ребенком книжки-раскраски, то разницы практически нет. Допустим, если малыш до четырех лет категорически не приемлет, когда фигура зайчика или медвежонка выходит за поля, то совершенно неважно где, в какой стране получены данные результаты тестирования. Просто есть несколько правил, которые нужно соблюдать. Конечно, в книгах для более старшего возраста, когда у ребенка формируется индивидуальное восприятие, между странами начинаются расхождения. Например, книги, в которых мы использовали рисунки российских художников, работающих на Европу, для российских покупателей оказались недостаточно красочными, броскими. Приходилось дорабатывать обложки, которые мой европейских коллега справедливо называл совершенными…

- А если мы говорим с точки зрения содержания, можно ли выделить какие-то моменты, которые характерны именно для России, или, наоборот, не воспринимаются российскими читателями?

В иллюстрированной книге для России нужно больше текста, чем, например, для американских читателей. И если выпускаем книги Disney, то стараемся на грани возможного вводить как можно больше текста. Кроме того, простой перевод или краткое изложение, которое основано исключительно на восприятии картинки, у нас не работает. И мы приглашаем хороших детских писателей. Ведь для того, чтобы написать 30 строк на страницу, правильно изложить, передать содержание, нужно быть хорошим писателем.

Если сравнить одну и ту же книгу в США, Скандинавии, части Восточной Европы и у нас, то они будут различаться. Там не уделяют такого серьезного внимания тексту, он просто дополняет картинку, мы же пытаемся к этому более творчески подходить. Конечно, российские авторы работают в определенных рамках, потому что есть готовая книжка, определенный дизайн, и нельзя уже ничего изменить. Но при этом тот язык, которым они изъясняются, богаче и разнообразнее по оттенкам, поэтому книжки получаются лучше. И пусть это стоит больших денег, но нам не стыдно за то, что мы делаем.

- Есть ли какие-то темы, которые совсем не идут на российском книжном рынке? Скажем, в Европе очень популярна тема смерти, и есть книги, которые транслируют эту тему для детского сознания…

В данном случае правильнее говорить об определенных изменениях в сознании европейского взрослого человека за последние десятилетия. И интерес к теме, и желание объяснять ребенку, что это такое и как воспринимать, - это тренд не книжный или издательский, это направление развития общества. Наше общество к этой теме еще просто не готово. И нельзя бросать на ребенка то, к чему не готовы его родители. Но очень часто оказывается, что мы боимся каких-то тем, а они принимаются российскими читателями очень хорошо. Так, лет восемь назад появилась диснеевская серия, которая называется «Ведьмы». Потом мы переименовали её в «Чародейки», потому что решили, что «ведьмы» как-то нехорошо. Но именно «Ведьмы» пользовались бОльшим успехом, и позже оказалось, что эта тема очень близка нашим девочкам, хотя мы услышали массу критики: «Как можно? Этого же нет в русской культуре!». Вообще мы очень часто слышали обвинения в том, что наш продукт не в тренде российской культуры. Классический пример – запуск «Телепузиков», которые были разработаны как потрясающий инструмент воспитания, хорошо воспринимались детьми и являлись плодом работы не просто штата ВВС, а действительно отряда психологов, специалистов по детскому сознанию. Но нас ругали все. Я помню, как Э.Успенский выступил по «ЭХО Москвы» и сказал: «Это не славянские лица, замершие и лишенные мимики». Я позвонил и сказал: «Ну, тогда, может быть, Чебурашку вспомним». Атака была такого уровня, что и церковь подключилась. В общем, проект был свернут в России. Хотя во всем мире продолжают смотреть, покупать «Телепузиков», это очень хорошая программа воспитания и обучения.

- Конечно, какие-то темы и тенденции общество формирует, но, тем не менее, российское книгоиздание сегодня более свободно, он готово и может расширять границы восприятия.

Да, и запросы общества растут. На самом деле, мы видим, что количество издательств и количество тем, которые появляются, громадно, но это менее очевидно покупателю в силу сокращения точек продаж. А в супермаркетах не будут ставить на полку книги, отвечающие интересам определенной элитарной части населения.

- Поэтому, например, Вадим Мещеряков открывает «Детские Лавочки», пытаясь транслировать свой бренд и свою продукцию…

Да, я очень уважительно к этому отношусь. Но на протяжении многих лет мы придерживаемся определенной политики, считая мега-миссией своего издательства две вещи. Первое –поддерживать российские бренды. «Эгмонт Россия» является компанией, куда в первую очередь приходят российские аниматоры со своими проектами. У нас уже есть репутация, мы вместе с «ЭКСМО» начинали проект «Смешарики», потом раскручивали Лунтика. Именно к нам пришли авторы «Маши и Медведя», сделавшие на тот момент лишь две первые серии и абсолютно неизвестные. И мы сказали «да», и перечислили им первые деньги. Сегодня этот проект - первый по объему продаж в стране. И я уверен, что его роль в воспитании и развитии подрастающего поколения в результате может оказаться весьма значительной. Сегодня «Эгмонт Россия» работает на широкую аудиторию, делает качественные книгипод брендами «Маша и Медведь», «Смешарики», «Барбоскины», «Лунтик».

Вторая составляющая нашей миссии – это создание особых проектов. «Эгмонт Россия» создает в год 1-2 проекта, которые нам очень дороги. Не случайно мы несколько лет подряд получали премию за лучшую книгу года в номинации «Вместе с книгой мы растем». Это и серия «Пестрый квадрат», автором-составителем которой был Артур Гиваргизов, и книга «333 кота» с рисунками Виктора Чижикова и стихами Андрей Усачева, и двухтомник «Классики», где собраны произведения более сорока современных детских поэтов и писателей. На днях Захар Прилепин сказал мне, что счел «Классиков» обязательным чтением для своих детей… Для нас очень важно обозначить передний фронт детской книги, будь это книжки на пружинке в формате серии «Школа прикола» (там мы издали и Гиваргизова, и «детского» Хармса, и многих других) или проекта «Пестрый квадрат», который стал новым словом в иллюстрации. Еще десять лет назад мы издали серию книг лучших мировых сказок с иллюстрациями российских художников, когда никто и не думал, что российским художникам можно и нужно платить деньги, сопоставимые с зарубежными гонорарами. Мы взяли пятерку лучших иллюстраторов, которые работали исключительно на западные издательства – Архипова, Кошкин, Устинов и др., платили очень хорошие деньги и получили серию качественных книг с великолепными иллюстрациями.

И в следующем году мы обязательно выйдем с чем-то новым. Но надо учесть то, что последние три года для нас были периодом очень жесткой конкурентной борьбы, прежде всего с ИГ «АСТ». Борьба шла за каждые права – на каждый рубль, предложенный нами, предлагалось минимум пять. Мы потеряли какие-то права, но, к счастью, отстояли главные российские и западные лицензии, хотя эта тяжелая борьба нас обескровила. Весь прошлый год мы чувствовали себя не очень комфортно, но к концу года поняли, что выжили - и вполне успешно.

- Сейчас вы можете облегченно вздохнуть, если учесть достаточно сложную ситуацию в ИГ «АСТ».

Да, это так, и к нам сейчас обращаются их авторы и партнеры, но мы не испытываем дешевого злорадства. Мы благодарны своим партнерам, которые оставались с нами, но и не осуждаем тех, кто предпочел заработать. Да и рынок такой, что расслабляться не получается никогда. Всё равно есть сильные игроки, есть «Эксмо», все более активно идущее в детский сегмент (и к тому же контролирующее оставшийся портфель АСТ). Но если ранее предложения наших конкурентов выходили за рамки здравого смысла, а финансовый вопрос для правообладателей превалировал над каким-то анализом ситуации, то сейчас, надеюсь, конкуренция будет идти на более цивилизованном уровне. По крайней мере, те условия, которые мы предлагаем своим партнерам, и те условия, которые предложат наши конкуренты, будут сопоставимы. В рамках Российского Книжного Союза уже идет обсуждение новых, цивилизованных правил игры.

- «Эгмонт Россия» активно развивает журнальное направление деятельности. Значит ли это, что Вы в меньшей степени экспериментируете с книжными форматами, книгами-игрушками?

Нет, это два разных подразделения. Оборот издательства делится примерно поровну между книгами и журналами. И эксперименты идут и в той, и в другой области, без этого сегодня преуспеть нельзя. У нас больше 30 журналов, но мы постоянно запускаем новые. Есть журналы, которые мы делаем, объективно ориентируясь на потребности широкой детской аудитории (например, «Винни и его друзья») и на поддержку сильного бренда («Смешарики»). Другие – просто «для души». Так, журнал «Юный эрудит» абсолютно точно выполняет важную просветительскую функцию. И по уровню подписки, который существует у этого журнала в библиотеках, мы знаем, насколько он востребован и полезен. «Юный эрудит» рассчитан на возраст от 9 до 13 лет, хотя если говорить о москвичах, то это аудитория от 7 лет. В этом журнале – потрясающие материалы о природных явлениях, об истории, технике, обязательная рубрика на тему «как это сделано», например, холодильник в разрезе. Действительно очень полезный журнал.

Но эксперименты с журналом – это и бесконечные эксперименты с форматом, бумагой. Причем, не с точки зрения удешевления и упрощения производства, а с учетом того, что для малышей, например, не нужна глянцевая бумага, чтобы рисовать и читать. Хотя первое желание многих издателей – сделать ярко, да и рекламодатели просят. В изданиях для детей нужно нечто другое, нужно играть с полиграфическим исполнением в зависимости от возраста. Каждый раз, создавая проект, мы пытаемся ответить на вопрос – а чего мы хотим добиться? В чем отличие этого нового журнала от существующей линейки? И, как правило, эта идея выносится на обложку. Например, «Маша и медведь» – «журнал для непосед». Ведь правда отвечает духу сериала? Каждый наш проект – это четкое позиционирование.

Что касается книг, то за прошлый год мы разработали 180 новых наименований «novelty », которые наши партнерские компании используют во всем мире, потому что мы выступили разработчиками недорогих линий продуктов. Вроде бы в мире есть уже масса развивающих книжек для самого младшего возраста с игрушками, музыкальными элементами, - но сделать их недорого, качественно и так, чтобы они были объективно полезны, – непростая задача. И мы её решили.

- А с какими типографиями вы работаете?

У корпорации, которой мы принадлежим, есть очень жесткие требования. Каждая типография, с которой мы работаем, должна пройти аудит, не финансовый, а с точки зрения соблюдения всех норм – от отсутствия на производстве несовершеннолетних и заканчивая тем, что должно быть все чисто, гигиенично, аккуратно и так далее. И у нас очень жесткие проверки гигиенических стандартов. С одной стороны, обязательные здесь в России, с другой стороны, в Европе у нас работает специальное агентство, которое проверяет на соответствие европейским нормам всю продукцию.

Сегодня приблизительно половина наших книг делается в Китае, у одного производителя, которого мы знаем давно и доверяем.

- Но в целом можно сказать, что вы достаточно свободно экспериментируете и у вас много своих наименований, то есть ваша издательская политика не диктуется корпорацией?

Не диктуется. Мы, как и многие компании в «Эгмонте», издаем журналы и книги Disney , и это очень большая часть нашего портфеля, дорогая нам. Но и конкретные наименования Disney , и весь остальной издательский портфель формируется в нашем офисе. У нас в этом году выходит 1700 наименований книг, это серьезный рост на фоне прошлогодних 1360 SKU , и дополнительная нагрузка на редакцию, но на неровном рынке мы пошли на это для упрочения своего положения. Поскольку работаем с масс-маркетом, мы предлагаем каждой сети специально сделанные под неё, эксклюзивные линии продуктов.

-Насколько активно «Эгмонт Россия» экспериментирует в области электронной книги?

С удовольствием работаем в этом направлении. Мы начали с трех приложений для App Store по «Маше и Медведю», сделанных совместно со студией Артемия Лебедева, и очень успешных. Уже сейчас мы дали App Store разрешение на использование наших книг в качестве рекламы, что очень лестно, так как считается высшей похвалой. И от профессионалов этого рынка мы слышим то же самое. В текущем году мы собираемся запустить не менее 30 новых приложений – электронных книг, раскрасок, – хотим создать матрицу разных продуктов на разный возраст, разной сложности, качества, цены. Надо апеллировать к самой разной аудитории.

От того, что мы сделали сейчас, получат удовольствие и дети, и родители, потому что в книжках «Маша и медведь» очень много игровых элементов. Это высший пилотаж. Но должны быть и продукты более простые, повседневного спроса. Кроме того, электронная книга позволяет нам создавать развивающие продукты, невозможные в бумажном варианте. И это очень интересно. Поэтому мы бесконечно проводим консультации с профессионалами этого рынка, которые учат нас всем этим программным движкам, механизмам. И мы думаем, что в следующем году будет уже порядка 40-50 электронных книг. Конечно, это пока не бизнес-проект, и мы понимаем, что детская книга дольше других продержится в бумажном варианте на рынке, но нам интересно.

Мы развиваем электронное направление и в области журналов, планируем делать не просто pdf -версии с возможностью перелистывания страниц, а вводить интерактивные элементы. Хотим придать детскому журналу другое измерение.

- Это масштабные разработки, требующие серьезных инвестиций. Насколько вы готовы инвестировать в такие продукты?

Это серьезные вложения, но мы с удовольствием занимаемся этими инвестициями. И потом, все наши проекты финансово емкие. Мы практически не делаем одиночные книги, а создаем линейки. И это всегда требует вложений – долгосрочных и серьезных, которые окупаются через 3–4 года.

- Вы занимаетесь разработками приложений под Андроид, или только под Apple Store ?

У нас есть соглашение с французской компанией, которая делает продукт, легко совместимый и адаптируемый к разным платформам. Но это уже следующий шаг, так как на сегодня 100%-ную защиту интеллектуальной собственности обеспечивает только App Store . Кроме того, платформа Андроид в России менее распространена в среде именно продвинутых пользователей. Пользователь Андроида и пользователь системы apple существенно различаются. Пользователь Андроида, который установлен и на HTC , и на Sony , и на Samsung , часто даже не подозревает о существованииAndroid store , о том, что можно что-то там скачивать. А пользователи iPhone , iPad – люди продвинутые, обладатели аккаунта в App Store . Я не видел ни одного владельца iPhone , который бы не покупал книги.

- А как складывается ценообразование на электронную книгу по сравнению с бумажной?

Тут все просто. Мы знаем, что есть некие психологические барьеры и просто смотрим на цену аналогичного продукта в App Store . При этом цена бумажного варианта не играет роли. Например, версии книжек «Маша и Медведь» в App Store – это достаточно изысканный продукт премиум-класса, с довольно сложной анимацией, здесь больше возможностей, чем в обычной книге, можно и почитать, и послушать, и поиграть. А бумажные книжки, с которых делались приложения, объемом в 24 страницы из среднего ценового сегмента, даже ближе к эконом-классу. Тем не менее, цена приложений «Маша и медведь» в App Store – $3,99 – более чем приемлемая в сравнении с нынешними ценами в магазинах. И у нас 1200–1300 скачиваний за первый месяц, что действительно очень неплохо.

- Нет ли опасности в том, что книга в большей степени становится игрой, чем чтением?

Книга становится игрой последние 15 лет, и, в общем-то, сближение игрушечного мира с книжным сегодня совершенно очевидно. Мы часто конкурируем с производителями игрушек. То, что делаем мы, и то, что делают они, иногда взаимозаменяемо или очень близко. И если обычная книга для детей стагнирует, то игрушечная растет на 20-30% в год. И родители, которые сами сегодня читают в среднем 9 минут в день, вряд ли будут покупать серьезные книжки ребенку, они предпочтут игрушки или, в крайнем случае, книжки со знакомым брендом на обложке. И тогда ребенок начинает читать. В Европе еще с 1950-х годов поняли, что комикс, может быть, и не самое хорошее чтение, но через него дети начинают читать и приходят хоть к какому-то бумажному слову, а иногда начинают читать и серьезные книги. Культура комикса в нашей стране не прижилась, и я об этом не жалею. «Эгмонт Россия» предлагает журналы, в которых есть текст, рассказы, то есть обязательно присутствует литературное содержание. Но для того, чтобы и книги, и журналы читали, сегодня необходима какая-то дополнительная составляющая. И поэтому мы пошли дальше, сделали следующий после игр и игрушек шаг – предлагаем электронные книги. Можно не делать этого. И дети сразу начнут с аркады «Angry birds » и будут «мочить» свиней. Но лучше, чтобы это было хоть как-то связано с книгой.

- А если заглянуть в ближайшее будущее, каковы ваши прогнозы по развитию книжного рынка для детей?

Я не считаю, что книга-игрушка все вытеснит, она будет занимать свою нишу детского рынка, и уже сейчас достаточно оформилась в количестве наименований и тиражей. И я думаю, что революции внутри широкого детского сегмента не случится, мир аналоговой детской книги не будет претерпевать серьезные изменения. Но будет ли он в этом утвердившемся состоянии жить долго и счастливо - или как «Титаник» пойдет на дно? Мы не можем предугадать, насколько быстро распространится электронная книга. Если смотреть на темпы, с которыми меняется потребление электронных медиа, и скорость, с которой идет интернетизация России, то прогноз для аналоговой продукции не очень благоприятный. Кстати, из двадцати последних книг, что я прочитал, лишь две были печатными. Электронная книга удобна, удобна и для меня в самолете, и для ребенка, сидящего на заднем сидении автомобиля.

И все же я бы сказал, что сегодня для российского книжного издания большая проблема отсутствие адекватной системы распространения, чем наступление цифрового века.

Очень люблю музеи …. Получил колоссальное удовольствие, сходив на Коровина, на Арх Москву, смотрел работы знакомых. Я увлекаюсь русским и французским импрессионизмом, а последнее время стараюсь изучать итальянскую эпоху Возрождения, что для меня сложнее, так как я в отличие от своих друзей-художников, меньше подкован в этом.

По образованию я журналист-международник, факультет МГУ, международное отделение, хинди и английский. Начинал в газете «Гудок», потом довольно долго работал в журнале «Новое время». С конца 1985 по 1992 год активно занимался журналистскими расследованиями – истории расстрела пленных поляков в Катыни, операции КГБ за рубежом – публиковался и в России, и в ведущих мировых СМИ… В какой-то момент меня стали вызывать на допросы (разглашение гостайны!), дальше все было уже не очень здорово. И тут позвонил датский журналист, мой приятель, который предложил выпускать журнал «Микки-Маус». Я рассмеялся, но он сказал: «Ты дурак. Тебя посадят». И я пошел… Честно думал, что это будет отдых на пару лет, а оказалось иначе.

‒ Лев, расскажите, пожалуйста, как возникла идея книжной серии «Пестрый квадрат».

‒ Все началось в 2008 году. Эгмонт тогда не был российским, входил в международный издательский холдинг, под эгидой которого выходили в основном журналы и книги по главным мировым брендам. Компания процветала, у нас все получалось, и в какой-то момент мы решили «похулиганить» и выпустить нечто необычное. Бум в детской книге только начинался, книг современных российских детских писателей выходило мало, часто они были оформлены бедно и без затей.

Писателей Тима Собакина, Михаила Есеновского, Сергея Георгиева, Артура Гиваргизова, Валентину Дёгтеву читатели знали прежде всего по публикациям в детских журналах, в том числе, наших. Мы пригласили нарисовать книги этих авторов одаренных и очень разных художников: Максима Покалёва, Екатерину Силину, Надежду Суворову, Наталью Корсунскую и Зину Сурову. Иллюстраторы получили практически полную свободу, а мы выдающийся художественный результат. Пять книг с необычными названиями, необычными иллюстрациями и в необычном некоммерческом формате.

‒ К тому же квадратный формат - самый трудный для иллюстрирования.

‒ И для иллюстрирования трудный, и для переверстки. Если издательству захочется подготовить книгу другого формата или включить текст в какой-нибудь сборник — квадратные иллюстрации использовать не получится.

Пять книг «Пестрого квадрата» получились непохожими друг на друга, но при этом выглядели серией. Отлично работал формат. Получившиеся книги отличались от многих других смелостью, решительностью, какой-то бескомпромиссной художественностью. На профессионалов они произвели сильное впечатление - такого никто не ждал. Издательство получило премию «Книга года». Но читательская реакция нас сильно разочаровала. У нас появилось стойкое ощущение, что мы «страшно далеки от народа». И хотя меня сложно удивить агрессивным непониманием (чего я только не переживал как издатель «Телепузиков» и «Маши и Медведя»), но здесь я по настоящему обиделся. Наверное, можно было и эту обиду пережить, продолжать проект несмотря на сомнительные финансовые перспективы: наша компания входит в число крупнейших книжно-журнальных холдингов России, мы могли это себе позволить. Но тут один за другим пошли кризисы, и пришлось мне думать о «чистом бизнесе».
Однако прошло время, и мы вернулись к проекту десятилетней давности.

‒ Что вас к этому подтолкнуло?

‒ Очень непростая цепочка событий... Сначала появились поправки к закону о средствах массовой информации, по которым иностранный владелец не мог больше иметь более 20% акций газет или журналов в России. Эгмонт (принадлежавший датчанам) всегда издавал много журналов, но мы думали, что этот закон не коснется детских издательств. Оказалось, коснулся. Наверное, можно было как-то выкручиваться, записывать компанию на российских сотрудников, еще что-то... Но наши тогдашние владельцы скандинавы в принципе не понимают, что значит «выкручиваться», и после принятия закона они просто решили выставить компанию на продажу.

Я руководил издательством больше двадцати лет, это дело всей моей жизни, поэтому я не мог допустить его продажи случайным людям. Чтобы выкупить издательство, заложил все, что у меня было, включая пенсию. Для россиянина это звучит чуть ли не как шутка. А на скандинавов произвело сильное впечатление. Они, тем не менее, педантично переписали все мое имущество - и я стал полновластным хозяином Эгмонта. Но - с огромным долгом. Не хочу объяснять, что это значит - в самый разгар кризиса пройти едва ли не на коленях по 12 банкам в поисках кредита. Сколько пришлось пережить проблем с правообладателями западных брендов. Должен я был получить что-то взамен, как вы считаете?

‒ Я бы вам этого пожелала.

‒ И я себе этого желал. Некоторое время назад я поставил перед собой две цели: снять фильм и выпустить серию книг, которая будет событием. Первой цели добился, когда стал продюсером мультфильма «Садко». А чтобы достигнуть второй цели, решил вернуться к идее «Пестрого квадрата».

‒ Но ведь при первой попытке проект оказался неуспешным?

‒ Времена изменились. Читатель изменился. И у меня, похоже, обострилось желание рисковать… Да, уровень недоверия был высокий, партнеры припоминали: «Вы же тогда проект бросили!» И все же мы решили его возродить.

Десять лет спустя изменилось наше видение серии. В 2008 году мы просто искали нечто новое, а сейчас решили создать своеобразную антологию современной детской литературы в десятках книг. Включить в нее лучшее - и изданное ранее, и издаваемое впервые. Серию «Пестрый квадрат» поддерживает еще одна возрожденная серия «Город мастеров», куда за редким исключением входят прозаические книги большего объема для детей постарше. Обе эти серии — части нашего большого проекта.

Иллюстрация Екатерины Головановой к книге Натальи Евдокимовой «3 минуты до хорошего настроения»

‒ И в качестве руководителя проекта пригласили Артура Гиваргизова. Решили, что Артур, как магнит, притянет к себе интересных авторов и художников?

‒ Да. Артур Гиваргизов - это настоящее явление в современной литературе и очень щедрый человек, который поддерживает талантливых авторов и художников словом и делом. Я знаю его со времен первых успехов студии «Мельница», которая создавала мультфильмы про трех богатырей. Книги по мотивам тех мультфильмов писал Артур Гиваргизов. Это была сложная задача - сделать качественную остроумную книжку по мультфильму, а он блистательно с ней справлялся.

Свои собственные тексты, «не по заказу», Артур долго писал в стол и читал их только своим друзьям. Мне очень нравились его вещи. Поражала невероятная писательская изобретательность Артура, какая-то изощренная, доведенная до совершенства писательская техника. Вообще-то, огромное количество произведений для детей основаны на некоторых сюжетных штампах, заданных параметрах - как у нас, так и во всем мире. Вот маленький мальчик. Его во дворе не любят. У мамы проблемы с папой. Денег в семье не хватает. И вот мальчик встречает друга… Дальше есть десять вариантов развития сюжета на выбор. Я понимал, что тексты Артура - это совершенно другая литература.

‒ И решили, что это должно увидеть свет?

‒ Да. Я стал первым издателем Артура Гиваргизова. В 2003 году мы подготовили его книгу «Со шкафом на велосипеде». А теперь вот Артур стал руководителем проекта «Пестрый квадрат».

‒ И это работает?

‒ Абсолютно. Начали мы серию с переизданий: переиздали те пять книг, которые выпустили десять лет назад. Потом переиздали интересных авторов, книги которых до этого выходили в других издательствах. Но на этом не остановились. К Артуру приходит огромное количество рукописей. Он их читает. Просыпается каждый день в пять утра, и садится за чтение рукописей. Продолжается это уже полтора года.

‒ Кажется, вы обрекли его на кошмарную жизнь.

‒ Но его вдохновляет идея - собрать в «Пестром квадрате» и «Городе мастеров» самое лучшее. Чтобы читатели увидели все это богатство и разнообразие. А еще Артуру страшно интересно работать с художниками. Для него художник - полноправный соавтор. Я знаю еще двух писателей, у которых к художникам было похожее отношение - Юрий Коваль и Сергей Михалков. Юрий Коваль сам был талантливым художником и любил, чтобы иллюстрации к его книгам делали талантливые художники. А книги Михалкова, кажется, иллюстрировали все интересные художники его времени.

Артур всегда участвовал в выборе иллюстратора для своих книг - куда бы ни приносил рукопись. А сейчас он ищет художника для каждой книги «Пестрого квадрата» и «Города мастеров». Это непросто, поверьте. Так что для Артура наш проект ‒ не только собрание звездных авторов, но и галерея современной иллюстрации.

‒ А насколько Артур свободен в выборе текстов? Он ведь не только «дух современной литературы», он еще и в дружеских отношениях со многими современными писателями. Это влияет на его оценку, как вам кажется?

‒ Первичный отбор текстов осуществляет Артур. И художника для книги предлагает тоже он. Я его вкусу абсолютно доверяю. Но иногда ему сложно усидеть на двух стульях. Он «разрешает» автору гораздо больше, чем я, например. И желание понять автора и художника у него гораздо острее, чем у меня. Поэтому мы принимаем решение простым голосованием. Редсовет - это Артур, главный редактор Эгмонта Михаил Морозов и я. Если двое голосуют за рукопись, ее будут публиковать. Если двое голосуют за данного художника, художник будет иллюстрировать книгу. На деле все, конечно, бывает не так просто…

Иллюстрация Ольги Соломатиной к книге стихов Тима Собакина «Ужин Ёжика»

‒ Когда мы только запустили проект, то устроили выставку эскизов и пригласили на нее авторов и художников - для знакомства. У кого-то из писателей иллюстрации вызывали напряжение. Они говорили: это не мое. Приходилось убеждать их в правильности нашего выбора. В процессе работы автор и художник друг к другу притирались, хотя я знаю, как минимум, один случай обиды автора... Что касается нашей задачи, то нам важно, чтобы книга выглядела целостным произведением.

‒ В 90-х сложилось определенное представление о серийности. У всех книг серии должна быть если не совсем одинаковая, то почти одинаковая узнаваемая обложка. Первым идет бестселлер, к нему «привязываем» все остальное - пусть и более слабое. А у ваших книг все обложки разные.

‒ Квадратный формат работает, это и есть опознавательный знак серии. Но обложки действительно разные. И книжки разные. И я даже не жду, что читатели будут покупать все книги серии. В этом нет никакой нужды. Пусть каждый выбирает то, что ему по душе. А из чего выбирать - будет. В этом году мы собираемся выпустить 30 новых книг и приблизиться к сотне...

‒ Сотне? Тогда действительно, пусть читатели выбирают… А у вас среди издаваемого есть любимцы?

‒ Да. Но я не хочу называть отдельные имена.

‒ Но этот вопрос я задаю вам как частному человеку. Вот вы очень любите произведения Артура Гиваргизова. Вы в этом признались. Есть еще кто-то, кого вы так же любите?

‒ Их книги тоже увидят свет?

‒ Уже увидели.

‒ Ну а коммерческая составляющая? «Пестрый квадрат» и «Город мастеров» приносят прибыль?

‒ Если это дело жизни, какая может быть прибыль? Тем не менее этот проект самоокупается. И возникает возможность совместить приятное с полезным. Мы платим авторам и художникам гонорары. Платим зарплату редакторам и верстальщикам. Возможность поддержать талантливых людей тоже приносит удовлетворение. Кроме того, Интернет открывает новые возможности популяризации книг. Мы признательны читателям, которые рассказывают о книгах проекта. Благодаря им, все получится.

18 августа 2001 года.
В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» Лев Елин, генеральный директор издательства «Эгмонт Россия», и Владимир Флинт, заслуженный эколог РФ, действительный член Российской академии естественных наук, действительный член Петровской академии наук и искусства, президент Союза охраны птиц России, доктор биологических наук, профессор.
Эфир ведет Алексей Венедиктов.
В беседе принимает участие Майя Пешкова.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый день. У микрофона Алексей Венедиктов. Сегодня у нас в гостях издательство «Эгмонт Россия». А также Лев Николаевич Елин, генеральный директор издательства «Эгмонт Россия», и Владимир Евгеньевич Флинт, заслуженный эколог Российской Федерации, действительный член Российской академии естественных наук, действительный член Петровской академии наук и искусства, президент Союза охраны птиц России, доктор биологических наук, профессор, автор более 600 научных и научно-популярных статей и книг. По-моему, мы запугали наших слушателей, особенно, маленьких. Владимир Евгеньевич, что за чудовищная мысль с Вашими титулами писать для маленьких детей?
В.ФЛИНТ: Тут нет ничего чудовищного. Это совершенно естественный процесс, потому что охрана природы, во-первых, исключительно важна, а во-вторых, ей уделяется очень немного внимания, к сожалению.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Так пишите докладные записки президенту, чего Вы пишете для детей.
В.ФЛИНТ: Мы пишем и докладные записки, и все наилучшее. Но мое глубокое убеждение заключается в том, что, если мы хотим сохранить нашу прекрасную российскую природу, мы, прежде всего, должны воспитывать людей для этого. А воспитывать человека в идеологии охраны природы можно только в том случае, если вы к этому человеку получаете доступ как можно раньше. Последние 30 лет моей жизни я параллельно с научной работой, с пропагандой охраны природы в высших инстанциях уделяю достаточно много времени тому, чтобы воспитать детское поколение, нашу смену в духе понимания того, что, во-первых, природа необходима для самого человека, а во-вторых, сохранение природы это исключительно интересная вещь. А всякое сохранение основано на каком-то базисе знаний, а уже за знаниями приходят любовь и желание помочь сохранить. Поэтому я достаточно давно работаю в области детского специального просвещения. Я сотрудничал с издательством «Малыш», «Детская книга», но тогда это было от случая к случаю. А теперь у нас есть прекрасная возможность поставить этот процесс приобщения ребят к природе на достаточно большом отрезке времени. И я уверен, что те, кто держал в руках мои раскраски, сейчас в числе тех людей, которые что-то делают для природы или, во всяком случае, не будут ее варварски разрушать, как это делаю огромные коллективы людей, которые не прочли в детстве интересных книг о природе.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте сейчас поговорим о тех книжках, которые писал Владимир Евгеньевич. А кто их рисовал, Лев?
Л.ЕЛИН: Их рисовало несколько художников. Это был сложный болезненный процесс, потому что Владимир Евгеньевич при всей своей мягкости и интеллигентности не позволяет ни малейшей точки, ни малейшего перышка не того оттенка.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Передо мной лежит 9 книг из этой серии. Называется это все «Библиотека профессора Флинта». Я хотел бы обратить внимание наших слушателей на то, что книжки действительно замечательные, и я советую вам за ни сейчас побороться. Мы разыграем несколько наборов. Владимир Евгеньевич, а на какой возраст рассчитаны эти книги?
В.ФЛИНТ: Я бы сказал, на предшкольный и самый ранний школьный возраст. От 4 до 10 лет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я сейчас назову несколько книг. «Животные гор», «Амфибии», «Животные севера», «Животные степей», «Животные Африки», «Рептилии». Мы зададим вопрос, и вы ответите нам на пейджер 974-22-22 для абонента «Эхо Москвы». Вопрос такой: у человека 7 шейных позвонков, а сколько позвонков у такого длинношеего животного как жираф? И первые победители получат несколько книг из этой серии. Остальные книги будете докупать и доискивать. Кстати, Лев, они есть в продаже?
Л.ЕЛИН: Они, безусловно, есть в продаже. Серия полностью завершена месяц назад, и все они есть в продаже.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Владимир Евгеньевич, что было самое трудное в работе?
В.ФЛИНТ: Самое трудное подобрать правильные слова и использовать такие понятия, которые понятны маленьким детям. Скажем, можно сказать, что вес слона до 4 тонн, но что такое тонна ребятенок может и не знать. Поэтому приходится делать какие-то сравнения, чтобы он мог себе представить, что это такое. Например, можно сравнить слона с грузовиком. И таких трудностей довольно много. Нужно написать книгу понятным доходчивым языком и одновременно нужно, чтобы было интересно. Это совсем непростая задача. Для меня, например, гораздо легче написать научную статью, чем детскую книжку. Они требуют времени, специальной сосредоточенности и, конечно, представления о том, кто является твоей читающей аудиторией.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Должен сказать, что интерес к Вашим книгам очень большой, причем не только из Москвы. Ответы были абсолютно разные. Лучшим ответом можно признать один длинный от Ирины, но он неправильный. Она ответила, что у жирафа всего один шейный позвонок. А вообще существуют ли животные, у которых один позвонок?
В.ФЛИНТ: Нет, таких животных нет, потому что шея достаточно подвижный орган, и если у вас будет один позвонок, вы очень скоро поймете, что вам не хватает позвонков, чтобы поворачивать голову туда или сюда.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу назвать правильный ответ. У жирафа столько же шейных позвонков, сколько и у человека, то есть 7.
В.ФЛИНТ: Да, и жираф всегда испытывает из-за этого серьезные затруднения. Вообще, для чего жирафу такая длинная шея? Для того, чтобы жираф мог питаться листьями деревьев, и там у него нет конкурентов. Но вместе с тем, жирафу приходится и пить воду, так вот процесс водопоя у жирафа всегда довольно сложный. Им приходится очень широко расставлять передние ноги, чтобы можно было с этой длинной шеей достать до поверхности воды. Но, тем не менее, все позвоночные млекопитающие, включая человека, имеют 7 шейных позвонков.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Правильные ответы нам прислали Георгий-931 и Дарья-124 из Москвы, Юрий из Петербурга, 222, Лена из Казани, 15, и Анатолий из Саратова, 56.
Л.ЕЛИН: Я хочу сказать, что очень здорово, что победители из разных городов, потому что 85 % книг издается в Москве, и при нашей системе распространения регионы очень часто бывают лишены хороших книг.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, Лев, а сколько книг вышло в этой серии?
Л.ЕЛИН: 14.
М.ПЕШКОВА: Лев, все говорят о том, что Вы сейчас книжный монополист на книжном рынке страны. В журнале «Пионер» Вас почему-то назвали Лопахиным, Вас стали клевать в печати. Чем все это вызвано?
Л.ЕЛИН: Мы не стали книжным монополистом. В журнальной области мы действительно почти монополисты у нас 65-70% рынка, и мы издаем 11 журналов. Это детские журналы, и среди них я сегодня с гордостью называю журнал о животных «Тошка» - самый массовый в России журнал. Но я не считаю это нормальным. У нас была масса журналов, начиная с «Юного техника» и «Юного натуралиста», которые сегодня издаются и продаются ничтожными тиражами. Это неправильно, и мне кажется, это надо менять. Во всяком случае, со своей стороны я делаю все, что могу, я открываю новые журналы, которые закрывают ниши, к сожалению, пустые сегодня.
М.ПЕШКОВА: Вы хотите сейчас предложить читателям какой-то новый журнал?
Л.ЕЛИН: Во-первых, мы очень хотим открыть детский литературный российский журнал. Это очень болезненный процесс. В Питере есть несколько очень хороших изданий, но они малотиражные. Мы надеемся, что в начале следующего года такой журнал появится.
М.ПЕШКОВА: Этот журнал будет типа журнала «Чиж и еж»?
Л.ЕЛИН: Я люблю журнал «Чиж и еж». Да, это будет что-то типа этого, но это будет журнал массовый.
М.ПЕШКОВА: Я вспоминаю те времена, когда самые лучшие писатели детской литературы сначала издавались и делали журнал. Вернется ли такое время к нам в Россию?
Л.ЕЛИН: Я очень на это надеюсь, и мне кажется, что «Эгмонт» за последние несколько лет вернул уважение журнальным издательствам и показал, как можно работать с детьми. Все-таки мы в месяц продаем миллион экземпляров журналов и явно оказываем влияние на этот рынок.
М.ПЕШКОВА: Но, тем не менее, мало внимания уделяется детству. Я имею в виду книги. Книги переиздаются, переводятся. А где же наши детские писатели?
Л.ЕЛИН: Детские писатели есть. Как раз в Интернете недавно была статья Льва Яковлева из объединения «Черная курица», где он в очередной раз делил писателей на писателей и не писателей, полностью отвергая Михалкова, Барто и так далее, называя все, что было раньше, графоманией, и предлагая новые имена. Я позвонил ему и попросил его прислать все эти новые имена, и у меня теперь стол завален рукописями. И надо сказать, что пара имен действительно есть, и мы их издадим.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Владимир Евгеньевич говорил про жирафа, и я вспомнил сейчас один стишок. «Рвать цветы легко и просто детям маленького роста, а тому, кто так высок, нелегко сорвать цветок».
В.ФЛИНТ: Это прекрасная иллюстрация того, как нужно рассказывать детям о длинной шее жирафа.
Л.ЕЛИН: Я хочу сказать, что иногда мы можем объективно сказать, как нужно рассказывать детям о том-то и о том-то. Но иногда мы не можем этого сказать. Иногда есть вещи, совершенно новые для нашего рынка. «Телепузики», например, за которых меня бьют каждый второй день. Только ленивый не сказал, что «Телепузики» это зомбирование детей. Уже говорят, что это вообще угроза безопасности страны. Все вполне в духе «сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст». Суть в том, что книг для малышей до 3 лет в России не издавалось. Это новая культура, которую мы просто не знаем.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я возвращаюсь к Владимиру Евгеньевичу. Лев, он детский писатель? Как классифицировать это явление?
Л.ЕЛИН: Я обойдусь без классификации. Я скажу так. Когда я встретил Владимира Евгеньевича, он мне в течение вечера рассказывал о животных. Я слышал этот великолепный интеллигентный красивый русский язык и подумал, что было бы очень здорово эти языком говорить с малышами. Мы договорились попробовать в 10 строк вложить 10-летие знания профессора Флинта, и, по-моему, это получилось. Чтобы быть детским писателем, надо быть очень хорошим писателем.
В.ФЛИНТ: Эти 10 строк самая сложная вещь. Например, первый вариант текста включает 14 строк. И я должен из готового текста вычеркнуть 4 строчки. Вычеркиваю, снова печатаю получилось 10, но текст от этого конечно обедняется. И здесь самая большая сложность не потерять смысл, не потерять логику изложения и уложиться в какую-то рамку. Если бы не было такого лимита, я бы, конечно, писал гораздо быстрее.
М.ПЕШКОВА: Но я хочу сказать, что академика Флинта я знаю и с другой стороны. Именно академик Флинт спас популяцию стерхов.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А что это такое?
В.ФЛИНТ: Стерх это русское название крупного белого северного журавля, который среди всех журавлей мира находится в самом угрожаемом положении. Его численность продолжает постепенно снижаться. Когда мы начинали работать, она вообще была на грани полного исчезновения. Но это большая длинная история, имеющая более 20 лет сзади. Но, во всяком случае, сейчас стерх вне опасности. Про стерха я написал отдельную книжку, и она давно уже издана. Она называется «Операция «Стерх». А сейчас мы издаем еще одну книжку, и она будет называться «Операция «Стерх» продолжается».
Л.ЕЛИН: Вы отвлекаетесь от детского книгоиздания. Надо теперь для детей работать.
В.ФЛИНТ: Только для детей у меня не выйдет, потому что взрослые зачастую сейчас хуже детей, и их тоже надо воспитывать также целеустремленно и, по возможности, в художественной форме.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, о художественной форме. Возвращаясь к издательству «Эгмонт Россия», вы решили перевести и издать карманную энциклопедию «Ла рус». А почему в переводе? Почему не своих авторов?
Л.ЕЛИН: Мы вообще очень осторожно относимся к слову «энциклопедия», потому что наш рынок за последние 2 года завален невероятным количеством детских и околодетских энциклопедий. Поэтому мы очень аккуратно выбирали, и мы выбрали «А ля рус», и мы выбрали энциклопедию, которая рассчитана на определенный возраст как раз на дошкольника и младшего школьника. Таких книг сейчас на рынке нет. Это лучшее.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы сейчас разыграем книги из этой серии карманной энциклопедии «А ля рус». Вопрос следующий: какой титул был у мандарина из сказки Джанни Родари «Приключения Чипполлино»? Лев, а что является для Вас самым удачным проектом года 2000-2001?
Л.ЕЛИН: Последние 3 года издательство переориентировалось и занимается не только журналами, но и книгами. Мы не стали торопиться и закупать бесчисленные западные лицензии, а 2 года разрабатывали свои книги. И 1 сентября в книжных магазинах Москвы уже появятся эти серии.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы говорите про то, что рынок заполнен энциклопедиями, но при этом вы выпускаете свою. У меня сейчас в руках «Энциклопедия 21 века. Древо боевых искусств». Что такое «Энциклопедия 21 венка»? что это за проект?
Л.ЕЛИН: Этот проект рассчитан на возраст от 8 до 12-ти лет. Эта книга полностью сделана российскими авторами, сделана в Москве, и она не претендует на строгую энциклопедию. Это очень интересные рассказы о той или иной области нашей жизни, с которой мы постоянно сталкиваемся и которая важна. В частности, кино и телевидение, Интернет, школы безопасности. Это книги, которые полезны, нужны и очень хорошо написаны.
М.ПЕШКОВА: Мне хотелось узнать, а почему Вы издаете Уолта Диснея?
Л.ЕЛИН: Во-первых, с этого начиналась наша компания. Мы появились на этом рынке как диснеевское издательство, и мы им остались. Я считаю, что значительная часть диснеевской продукции - это качественно, хорошо и нужно.
М.ПЕШКОВА: А каково Ваше отношение к русским сказкам? Издаете ли Вы их? И вообще сказки народов мира. Какое они занимают место в Вашем издательском портфеле?
Л.ЕЛИН: Мы издаем русские сказки, но мы опять же относимся к этому очень осторожно. Мы издали очень красивую серию русских сказок, и мы ими очень гордимся. Но особенность нашего книжного рынка в том, что, как только появляется ниша, в нее бросаются все, и начинается соревнование за цену. Идет демпинг, и часто побеждают издательства, которые издают книжку на плохой бумаге с дешевыми иллюстрациями. То есть, книжка получается дешевая, а треть наших сограждан предпочитают покупать книги стоимостью до 30 рублей. И в какой-то момент качественные проекты оказываются рискованными.
М.ПЕШКОВА: Но у вас есть еще один проект, он называется «Стильные штучки». Что это такое?
Л.ЕЛИН: У нас только в июле вышло около 70 наименований, и я должен честно признаться, что не все получают мое личное благословение. Это проект девушек из отдела маркетинга. Это молодежный макияж, прически, маникюр. Извините, не читал.
А.ВЕНЕДИКТОВ: У нас есть победители - Олеся-930, Илья Жуков-396, Денис из Самары, 32, и Инна из Новосибирска, 48. Правильный ответ: титул мандарина герцог. Вопрос Светланы к Владимиру Евгеньевичу: «Как Вы оцениваете, если знаете, учебник 9-11 классов «Экология России», автор Миркин и Наумова?»
В.ФЛИНТ: К сожалению, не знаком с этим учебником, но если там все правильно, значит хорошо. Вообще я считаю, что в любой детской литературе, прежде всего, все должно быть строго выверено с точки зрения науки. Нет ничего хуже, чем врать, потому что ложь или ошибка, почерпнутая из книжки, закладывается в человека на всю жизнь. Поэтому самая большая ответственность для тех, кто пишет для детей, - все должно соответствовать действительности, науке, и нигде не должно быть этому противоречия.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Считаете ли вы правильным то, что должны быть уроки типа «Ребятам о зверятах» в начальной школе? К сожалению, нет подобной литературы.
В.ФЛИНТ: Я, во всяком случае, гарантирую то, что все, что написал я, абсолютно безошибочно и соответствует тому, что происходит в природе. Я очень внимательно слежу за тем, чтобы в словах не могло просочиться какой-то неправильной формулировки.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Лев?
Л.ЕЛИН: Отвечая на Ваш предыдущий вопрос, я отвечу, что это мой любимый проект, и я был бы счастлив, если бы он разошелся большим тиражом по стране, и не из меркантильных соображений.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Остальные книги издательство «Эгмонт Россия» мы представим в программе «Книжечки» в течение следующей недели. Я благодарю наших гостей. Это было «Книжное казино» на «Эхо Москвы».