Отношение к религии в советский период. Религия и атеизм в ссср. А когда появился термин «научный атеизм»

Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина

Кафедра современной истории России

Курсовая работа

«Атеизм в СССР в 50-х - 80-х годах XX века»

Выполнила:

студентка 3 курса з/о

исторического ф- та

Лосева Любовь

Проверил:

Кандидат исторических наук, доцент Смирницкий А. Е.

Нижний Новгород

Введение

1.1 Определение атеизма

1.2 Классификации атеизма

1.3 Критерии атеистичности

3.1. Антирелигиозная и антицерковная кампания в СССР в 1950-60-е годы (реформы Хрущева)

3.2. Советское государство и церковь в борьбе за влияние на молодежь

3.3. Деятельность института научного атеизма

3.4. Политика государства в отношении церкви и религии в 1970-80-е годы

Заключение

Список литературы

Введение

Актуальность выбранной темы. В. И. Ленин, И. В. Сталин (до 1943 г.) в своем противодействии религиям в целом и существованию Русской Православной Церкви прибегали и к таким методам, как уничтожение храмов, клира и епископата, конфискация церковных ценностей. Такого рода политика государства по отношению к Церкви может быть обозначена, как репрессивная.

Антирелигиозная пропаганда в СССР во второй половине 50-х - начале 80-х годов прошлого века представляет особый интерес. Именно в это время советское руководство в значительной степени отказалось от репрессивных методов борьбы с Церковью и религией и перешло к различным видам идеологического воздействия на советских граждан с целью воспитания у них атеистических убеждений.

Степень изученности проблемы. Проблема взаимоотношений Церкви и государства в Советском Союзе в ХХ веке была рассмотрена довольно широко. С середины 1950-х гг. начинается новый этап исследования государственно-церковных отношений в СССР, который длился до конца 1980-х гг. В работах этого периода доминирует партийно-классовый подход, утверждение-аксиома о наступлении эпохи массового атеизма Воронцов Г.В. Ленинская программа атеистического воспитания трудящихся в действии (1917-1937 гг.) - М., 1973; Платонов Н.Ф. Православная церковь в 1917-1935 гг. //Ежегодник музея истории религии и атеизма. - М.,1961. По-прежнему Церковь оценивалась как сила, тормозящая процесс социалистического и коммунистического строительства Грекулов Е.Ф. Православная церковь - враг просвещения. М.,1962; ГордиенкоН.С. Современное православие и его идеология. М.,1963; Колобков В.В. Наследие вековой тьмы (критика современного русского православия). Киев, 1962; Курочкин П.К. Социальная позиция русского православия. - М.,1969, Филиппова Р.Ф. К истории отделения школы от церкви // По этапам развития атеизма в СССР. - Л.,1967., религиозные объединения и верующие целенаправленно преподносились читателю в качестве злостных нарушителей законодательства о культах. Антирелигиозная политика советских властей, деятельность государственных органов, осуществлявших карательные акции, оставались за пределами критического анализа. Факты гонений на религию в СССР, репрессий духовенства, закрытия храмов и монастырей, широко обсуждавшиеся в зарубежной прессе и литературе Валентинов А.А. Черная книга («Штурм небес») Париж, 1925; Грабе Г. Правда о Русской Церкви на Родине и за рубежом. Джондарвилль, Нью-Йорк, 1961., замалчивались или подвергались искажению.

Празднование 1000-летия крещения Руси обозначило фундаментальный прорыв в научно-исследовательской деятельности религиозных проблем в СССР. Начиная с 1988 г. на идеологической волне «перестройки» и «гласности» появляется целый поток литературы, в котором ясно различима борьба двух тенденций, двух подходов к изучению государственно-церковных отношений. С одной стороны - традиционно-атеистического, продолжающего традиции советского времени. Налицо стремление авторов следовать прежним идеологическим стереотипам. В их сочинениях прослеживается цель максимально понизить оценку значимости событияБессонов М.Н. Буржуазно-клерикальные измышления по поводу 1000-летия «крещения Руси» и вопросы контр-пропаганды. - М.,1986; Красников Н.П. Русское православие, государство и культура (мировоззренческий аспект) М.,1989; Православие в СССР. К 1000-летию крещения Руси. По материалам буржуазной печати. - М., 1988..

С другой стороны - «перестройка» открыла путь целой плеяде исследователей, демонстрировавших в 1990-х гг. новый концептуальный подход к вопросам изучения государственно-церковных отношений. Для них характерен сознательный уход от идеологических штампов советской эпохи, признание позитивного начала в социальной и культурной деятельности Русской Православной Церкви.

Объектом исследования является деятельность государственных и общественных структур, проводивших антирелигиозную кампанию в 1950-80-е годы в СССР.

Предметом исследования являются механизмы формирования общественного мнения о религии и церкви в атеистическом ключе.

Цель курсовой работы - изучить сущность и особенности атеистической пропаганды в СССР в 1950-80-е годы.

Для достижения данной цели в работе решается ряд задач:

Дать определение атеизма;

Представить точки зрения на классификации атеизма и критерии атеистичности;

Изучить сущность атеистической пропаганды в СССР в 1950-1980 годы (рассмотреть сущность и последствия реформ Хрущева);

Описать цели создания и деятельность Института научного атеизма;

Охарактеризовать политику государства в отношении церкви и религии в 1970-80-е годы (эпоха Брежнева).

Глава 1. Понятие и сущность атеизма

1.1 Определение атеизма

Принципиально важно, что атеизм не отрицает всю религию как таковую, а лишь идею сверхъестественного, и признает в религии то, что имеет общечеловеческую значимость Философский энциклопедический словарь. - М.: ИНФРА-М, 2005. С.91.

Следует отличать атеизм от внерелигиозности, то есть безразличного отношения к религии, отсутствия четких убеждений в мировоззренческих вопросах и вообще интереса к ним. Внешне внерелигиозность проявляется также в неисполнении религиозных обрядов, отрицании авторитета священных текстов и священнослужителей, но внерелигиозного человека нельзя назвать атеистом, поскольку атеизм, как и религия, предполагает наличие определенных убеждений (к примеру, так называемые колеблющиеся -- это фактически верующие, не имеющие четких религиозных убеждений). Последовательные атеистические убеждения включают в себя следующие важнейшие моменты:

1) собственно атеизм, или, как ещё говорят, антитеизм -- отрицание существования бога;

2) отрицание существования потустороннего мира, сверхъестественных сил и существ, признание ложности оккультных наук и суеверий (в принципе, отрицание Бога является лишь одним из компонентов в общей системе идей, отрицающих все потустороннее); атеист, естественно, является материалистом, т.е. считает мир существующим независимо от сознания и первичным по отношению к этому сознанию; религия же является творением человека.

3) неприятие морально-этической стороны религии, а также её эстетических представлений, религиозных ценностей и норм, религиозных традиций, которым противопоставляются гуманистические принципы человека как высшей ценности, свободы его самовыражения как личности, свободы слова и совести;

4) отрицание авторитета церкви и священнослужителей (антиклерикализм); атеист считает, что церковь должна заниматься религиозными вопросами, не вмешиваясь в светскую жизнь общества, не занимаясь политическими, юридическими, экономическими проблемами.

Таким образом, в атеистических убеждениях выделяются два их аспекта - критический (направленный против существующих представлений, связанных с религией) и позитивный (предлагающий взамен религиозных иные идеи и ценности). Однако, нельзя делать из этого вывод, что в убеждениях каждого конкретного атеиста оба они присутствуют в равной степени.

Атеизм часто определяли как систему философских и научных взглядов и убеждений Пропаганда атеизма: организация, содержание, результаты. (Из опыта БССР) / Р.П. Платонов. - М.: Политиздат, 1985. С.88, но на самом деле как мировоззрение отдельной личности он вовсе не обязательно должен основываться на науке и не обязательно носит характер философской системы. Часто встречается так называемый стихийный атеизм, основанный на обыденном здравом смысле Тажуризина З.А. Атеизм // http://atheism.ru/library/Tazhurizina_2.phtml.

Часто высказывается мнение, что атеизм -- это тоже религия, но несколько особого рода Беррар П. Религия в современном мире.- М., 1979. С.37. Действительно, в атеизме присутствует некоторый элемент веры: а именно, атеист вполне может верить в истинность своих убеждений, но это не будет вера религиозная, для которой характерно отрицание возможности доказательства её положений посредством науки или логики, или, наконец, обыденного опыта -- или, по крайней мере, отсутствие стремления к такому доказательству. Атеист же, напротив, верит в то, что его убеждения рано или поздно найдут себе объективное научное подтверждение. Что касается содержания самих этих убеждений и их проявления, то в этом они также в корне отличаются от религиозных:

Атеизм не признаёт сверхъестественного и опирается на научную картину мира или же на эмпирический опыт;

Атеизм не имеет культа и обрядов; не включает в себя никакой догматики, каких-либо элементов принуждения.

Кроме того, в нем отсутствуют такие важнейшие религиозные понятия, как спасение, предопределение и т.д.

1.2 Классификации атеизма

В западной литературе классификации атеизма разнообразны. Во многом они субъективны, хотя в той или иной мере учитывают реально существующие различия между направлениями свободомыслия и атеизма. Так, различают практический и теоретический атеизм (В.Бруггер); радикальный, агностический, постулатный (Х.Шмидт); марксистский, рационалистический, экзистенциалистский (И.Лепп), три вида атеизма, связанные с именами О.Конта, Л.Фейербаха и К.Маркса, а также Ф. Ницше (А. де Любак); иногда в понятие атеизма неправомерно включают некоторые по сути своей религиозные системы (буддизм и даосизм) См: Тажуризина З.А. Атеизм // http://atheism.ru/library/Tazhurizina_2.phtml; Тажуризина З.А. Понятие атеизма в истории западноевропейской мысли (От античности до Нового времени) // http://www.atheism.ru/old/TazAth1.html.

Иногда различают атеизм «сильный» и «слабый». «Слабым атеизмом» считается отсутствие веры в существование Бога, это по сути скептицизм, простое неверие. Для «сильного атеизма» характерна вера в то, что Бог не существует, это «твердое, позитивное убеждение» Основы религиоведения. Учебник / Ю.Ф.Борунков, И.Н.Яблоков, М.П.Новиков, и др.; Под ред. И. Н. Яблокова. - М.: Высш. шк., 2008. С.56. Действительно, неверие в истинность не является равноценным вере в неистинность; человек может просто не иметь представления о истинности или неистинности того или иного явления. Это приводит в конечном итоге к агностицизму.

Термин «агностицизм» был впервые употреблен в интересующем нас значении (т.е. как его употребляют современные свободомыслящие) профессором Т. Хаксли в 1876 году. Он определил агностика как человека, отказавшегося от «сильного» атеизма и верящего в то, что первичное начало вещей неизвестно и не может быть познано. Другими словами, агностик -- это тот, кто верит в то, что мы не знаем и не можем точно узнать, существует ли бог. Он утверждает даже, что не отрицает Бога, но лишь потому, что не знает, что отрицать.

Также агностицизмом именуют позицию, согласно которой вопрос о существовании бога в принципе может быть разрешен, но доказательства за или против бога являются неубедительными и поэтому невозможно определиться в этом вопросе. Иногда используют термин «строгий агностицизм» для оригинального понимания термина, и «эмпирический агностицизм» для второго определения.

В отечественной исследовательской литературе ХХ в. атеизм рассматривался в различных аспектах: как социальное явление, как сторона материалистического мировоззрения, как знание о религии, используемое в против консервативной религиозной идеологии, как мировоззренческая позиция личности и т.д. При этом атеизм никогда не отождествлялся с неверием вообще, ставился акцент на нравственное и созидательное содержание атеизма, который при этом также увязывался с передовыми научными взглядами (материалистическими или натуралистическими). Выделялись разные типы атеизма: естественнонаучный, вульгарный, догматический, научный (теоретический, опирающийся на материалистическую диалектику как метод научного познания и анализа религии).

В.С.Чекулаев в 1975 г. предложил следующую разделять атеистов по критерию атеистической убежденности на: 1) суеверных атеистов, 2) индифферентных, 3) стихийных, 4) сознательно-убежденных, 5) воинствующих.

Прочие классификации, предлагавшиеся в советских исследованиях тех лет, обычно делят атеистов не по характеру их воззрений, а исключительно по степени их общественной активности, а потому для нас мало интересны.

1.3 Критерии атеистичности

Чтобы определить критерии, по которым того или иного человека можно причислить к атеистам, обратимся к противоположности атеизма, то есть к религии, и рассмотрим критерии религиозности.

Религия как социальный и культурно-исторический институт включает в себя системы религиозного сознания (верований) и религиозного культа (обрядов), а также религиозных организаций и учреждений. Соответственно, под религиозностью личности (или социальной группы) следует будем понимать наличие такого сознания, выполнение обрядов и участие в деятельности упомянутых организаций (религиозное поведение) Основы религиоведения. Учебник / Ю.Ф.Борунков, И.Н.Яблоков, М.П.Новиков, и др.; Под ред. И. Н. Яблокова.-- М.: Высш. шк., 2008. С.41.

По сути, определяющим является наличие религиозных верований, так как человек вряд ли будет исполнять обряды и состоять в религиозной организации, не имея таковых (впрочем, иногда это не совсем верно, особенно в том случае, когда речь идет о таком распространенном ныне явлении, как псевдорелигиозность; но с полным правом мы можем говорить о псевдоатеизме в прежние годы). Следовательно, отсутствие подобных верований и убеждений говорит об атеистичности личности Панин Д.М. Теория густот. Опыт христианской философии конца XX в. - М., 1993. С. 271.

Традиционно выделяют два основных критерия религиозности личности (субъективный и объективный).

Первый состоит в признании самим человеком себя верующим, второй - в участии человека в религиозных церемониях и выполнении им определенных обрядов Сухов А.Д. Философские проблемы изучения религии // ВНА. - 1969. Вып. 7. С. 27. По отдельности оба они недостаточны, так как можно, к примеру, демонстративно заявлять о своей религиозности или участвовать в религиозных обрядах по традиции (это и есть псевдорелигиозность, т.е. формальное соблюдение обрядов без реальной внутренней веры).

Соответственно, критериями атеистичности будут причисление себя к неверующим и неучастие в какой-либо религиозной деятельности.

Вообще, первый из них для современной России мне кажется достаточно надежным сам по себе, поскольку в условиях предвзятого отношения к неверующим лишь твердое убеждение в собственной правоте заставляет человека открыто признавать себя атеистом. Так же и в СССР в условиях гонений на религию вполне можно было доверять словам тех, кто без колебаний называл себя верующим. С другой стороны, даже среди тех, кто причислял и причисляет себя к верующим, значительная часть (среди старшего поколения, возможно, большинство) не знакомы со священными писаниями (Библия, Коран), языком богослужений и с теоретическими основами религиозных догматов. Несмотря на все более упрочивающиеся позиции православия, основной религией в любом случае остается народный вариант христианства, с его довольно абстрактными представлениями о Боге, рае, аде, дьяволе Малерб М. Религии человечества. - СПб., 1997. С.13..

Л. Ануфриев и В. Кобецкий, например, приводят данные социологического исследования в Архангельской области, которое показало, что среди верующих (в конце 1960-х гг.) лишь 24% имеют традиционно-догматические представление о Боге. Все остальные высказали собственные нетрадиционные суждения или отвечали неопределенно: «что-то должно быть», «может, это и не бог, а что-нибудь другое», «какие-то существа, влияющие на жизнь людей, наверное есть» и т.д. См. Ануфриев Л., Кобецкий В. Религиозность и атеизм (Социологические очерки). Одесса, 1974

При всем при этом все эти люди, несомненно, являются верующими, и точно так же могут существовать атеисты, не знакомые с теоретическими основами атеизма.

Р.А.Павлов сформулировал следующие принципы атеистов Павлов Р.А.Атеизм в современном российском обществе // http://www.atheism.ru/library/Pavlovr_1.phtml:

1) Отказ от всего божественного в Библии, признание авторитета разума и опытного познания.

2) Человеческие усилия, а не божественное вмешательство являются инструментом улучшения личной и социальной жизни человека.

3) Отрицание взаимосвязи между религией и этикой, морального права божества господствовать в человеческой жизни.

4) Человек должен заниматься не восхвалением Бога, а работой по совершенствованию людей в настоящее время.

Глава 2. Историография проблемы отношений государства и церкви в СССР в 1950-80 годы

Первая попытка анализа антирелигиозных мероприятий 1958-1964 гг. была предпринята московскими священниками Николаем Эшлиманом и Глебом Якуниным, которые в ноябре 1965 г. разослали всем управляющим епархиями в СССР написанное ими «Открытое письмо Патриарху Алексию». ГАКО.- Ф.Р.2169.- Оп.45.- Д.9.- Лл.111-151. Впервые опубликованные за рубежом накануне празднования 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции эти письма были названы на Западе «документами необычайной важности», обобщившими «страдальческий опыт Русской Церкви за последние годы», и имели большой общественный резонанс.

Эти письма можно назвать первой попыткой исторического исследования антирелигиозной кампании Н.С.Хрущева, так как в результате анализа известных им исторических фактов, авторы писем приходят к выводу о том, что в 1958-1964 гг. в СССР была развернута новая антирелигиозная кампания, имевшая свои причины и цели, инициаторов и исполнителей, а также оказавшая большое влияние на дальнейшее развитие государственно-церковных отношений.

В ходе этой кампании допускались такие нарушения прав верующих, как незаконная регистрация крестин и прочих треб, массовое закрытие храмов, монастырей и церковных школ, фактическое прекращение треб на дому и панихид на кладбищах, принудительное удаление детей из Церкви, незаконное вмешательство мирских начальников в постановления духовенства, низведение священника до положения «наемника», во всем зависящего от приходского совета.

После скандала, вызванного публикацией «открытых писем» религиозных диссидентов в западных средствах массовой информации, эта тема на долгие годы была закрыта для исследователей. Лишь с ликвидацией в 1990 г. Совета по делам религий при Совете Министров СССР и последующим открытием архива этого учреждения, а также архивов КПСС и КГБ, у ученых появилась возможность исследовать все многообразие исторических источников по указанной теме.

В 1991 г. увидела свет книга В.А.Алексеева «Иллюзии и догмы» Алексеев В.А. Иллюзии и догмы: Взаимоотношения советского государства и религии. - М., 1991. , которая явилась философским размышлением автора над проблемой идеологического неприятия православия партийным и комсомольским аппаратом, сложившимся в условиях административно-командной системы и в силу инерции не сумевшим извлечь положительные уроки из наметившегося в ходе Великой Отечественной войны сотрудничества Русской Православной Церкви и Советского государства.

Тогда же, в 1991 г. в журнале «Наука и религия» была опубликована статья доктора исторических наук М.И.Одинцова «Хождение по мукам. 1954-1960 годы» Одинцов М.А. Хождение по мукам. 1954-1960 гг. // Наука и религия. - 1991. - № 7., явившаяся одной из первых попыток научного анализа государственно-церковных отношений второй половины 1950-х гг. В этой публикации были впервые приведены ценные статистические сведения о количестве зарегистрированных в СССР религиозных обществ в указанный период и отмечено, что разразившийся к концу 1958 г. конфликт между Советским государством и Русской Православной Церковью был вызван, в том числе, переоценкой послевоенного курса «уступок Церкви», обличенного партийными идеологами, как «проявление сталинизма» Там же. - С.3..

В 1993 г. в «Журнале Московской Патриархии» была опубликована статья преподавателя Минской Духовной семинарии священника Сергия Гордуна «Русская Православная Церковь в период с 1943 по 1970 год» Гордун Сергий, священник. Русская Православная Церковь в период с 1943 по 1970 год. // Журнал Московской Патриархии. - 1993. - №№ 1, 2., вторая часть которой посвящена событиям 1958-1970 гг. Характеризуя 1960-е гг. как период «крайнего стеснения церковной жизни», автор статьи отмечал, что наиболее резкое усиление антицерковной кампании произошло в 1961 г., и подробно останавливался на примерах сопротивления руководства Московской Патриархии, духовенства и прихожан антирелигиозным инициативам гражданских властей Там же. - № 2. - С.22..

Несомненный интерес для настоящего исследования представляет изданная в 1994 г. книга митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева) «Самодержавие духа. Очерки русского самосознания» Снычев Иоанн, митрополит. Самодержавие духа: Очерки русского самосознания. - СПб., 1994. , в которой событиям 1958-1964 гг. посвящена отдельная глава.

Ее автор рассматривает антирелигиозные мероприятия Н.С.Хрущева в контексте всего тысячелетнего периода развития государственно-церковных отношений в России и считает, что «новый виток антицерковных гонений» в период «оттепели» был вызван отказом советского руководства от национально-патриотического элемента официальной идеологии, ее «окончательным переводом на интернациональные рельсы». Одной из главных особенностей антирелигиозной кампании 1958-1964 гг. митрополит Иоанн считал «попытку задушить Церковь ее же собственными руками», имея в виду стремление гражданских властей переложить ответственность за закрытие монастырей и церквей на епископат Русской Православной Церкви, находившийся под сильным давлением атеистического государства. Как одно из наиболее ярких свидетельств этого давления митрополит Иоанн приводит факты осуждения советских граждан по «религиозным мотивам» в первой половине 1960-х гг.

Следует отметить, что работы названных выше исследователей, затрагивающие различные аспекты вопроса развития государственно-церковных отношений в 1958-1964 гг., тем не менее, не представляют собой законченного и всестороннего исследования этой темы.

Обстоятельным исследованием темы развития государственно-церковных отношений в 1958-1964 гг. является монография доктора исторических наук М.В.Шкаровского «Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве: Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах». Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве: Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах. - М., 1995. Ее автор характеризует события 1958-1964 гг., как «трагический период последних попыток руководства СССР радикально, в кратчайшие сроки решить религиозную проблему в стране»,2 Шкаровский М.В. Цит. соч. - С.359, 392. отмечая при этом, что главная атака Советского государства была направлена именно против Русской Православной Церкви. Главной причиной нового наступления на Церковь М.В.Шкаровский считает уверенность значительной части советского руководства в жизнеспособности коммунистической идеологии, которой нет, и не может быть никакой религиозной альтернативы. По его мнению, основными направлениями государственного давления на Церковь в 1958-1964 гг. были резкое сокращение количества приходов и монастырей, подрыв материально-финансовой базы Церкви, ликвидация духовных учебных заведений, изменение положения об управлении Церковью, давление на различные категории верующих, вплоть до запрещения некоторым из них (подростки, военнослужащие и т.д.) посещать храмы.

Автор считает, что антицерковные мероприятия 1958-1964 гг. нанесли Московской Патриархии тяжелый урон, но все же не дали желаемых результатов, «загнав религиозную жизнь в подполье, что было для режима опаснее, чем открытая религиозность»1 Шкаровский М.В. Цит.соч. - С.390. .

Тему развития государственно-церковных отношений в СССР также затрагивает монография Т.А.Чумаченко «Государство, православная церковь, верующие. 1941 - 1961 гг.»2 Чумаченко Т.А. Государство, православная церковь, веруюшие. 1941-1961 гг. - М., 1999..

Ее автор отмечает, что одной из предпосылок антицерковной кампании Н.С.Хрущева явилась смена поколений в руководстве Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР. С назначением весной 1960 г. председателем Совета В.А.Куроедова, опытного аппаратчика и идеологического работника, «начавшийся административный натиск на Церковь, на верующих и духовенство приобрел характер политической войны» Чумаченко Т.А. Цит. соч. - С.221..

При этом главной причиной кампании Т.Чумаченко считает «общую глобальную задачу», поставленную в повестку дня советского общества начала 1960-х гг. - строительство коммунистического общества, и возлагает особую ответственность за развязывание новой антицерковной кампании на Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС, в руках которого Совет по делам Русской Православной Церкви оказался всего лишь «инструментом».

Пожалуй, наиболее серьезное исследование темы государственно-церковных отношений 1958-1964 гг. с позиций церковной исторической науки содержится в девятой книге «Истории Русской Церкви» протоиерея Владислава Цыпина Владислав Цыпин, протоиерей. История Русской Церкви. Книга девятая: История Русской Церкви. 1917-1997. - М., 1997. . Антицерковной кампании 1958-1964 гг. автор посвятил значительную часть VIII главы «Русская Православная Церковь при Святейшем Патриархе Алексие (Симанском). 1944 - 1970 годы». Определяющим в новом наступлении Советского государства на религию В.Цыпин считает внутриполитический фактор, а также личное усердие Н.С.Хрущева - «главного стратега и вдохновителя атеистической кампании», который хотел легкой победой над Церковью убедить своих противников в том, что он твердо стоит на партийных позициях.

Подводя итоги антицерковной кампании 1958-1964 гг., В.Цыпин разделяет мнение М.В.Шкаровского о том, что кампания не оправдала надежд властей, поскольку «верующий народ остался с Церковью, отшатнулись лишь неверующие» Шкаровский М.В. Цит.соч. - С.405. и отмечает, что после отстранения Н.С.Хрущева от руководства государством новое политическое руководство страны, хотя и не отказалось от борьбы с религией, но теперь не рассматривало это действие в качестве ближайшей задачи.

Подводя итог краткому историографическому обзору изучаемой проблемы, следует заметить, что возвращение Русской Православной Церкви в активную общественную жизнь страны заметно оживило интерес исследователей к теме развития государственно-церковных отношений в советский период истории России.

Следует отметить, что, к сожалению, сегодня по-прежнему нет исследования, всецело посвященного теме антицерковной кампании 1950-1980 гг..

Также следует отметить, что в указанный исторический период органы государственной власти СССР вовсе не отказалось от сложившейся ранее системы контроля и запретов. Ходатайства верующих о возвращении им церквей по-прежнему оставались без удовлетворения.

Административный ресурс государства был велик, хотя и не задействован со всей решительностью, как в период массовых репрессий 1930-х гг. В условиях, когда главным законодательным актом, регулирующим сферу государственно-церковных отношений в СССР, оставалось Постановление СНК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г., такая возможность у государства всегда была.

Глава 3. Атеистическая пропаганда в СССР в 1950-1980 годы

3.1 Антирелигиозная и антицерковная кампания в СССР в 1950-60-е годы (реформы Хрущева)

В основу конфессиональной политики Советского государства была положена мысль К.Маркса о религии как «опиуме народа», которую основатель Советского государства В.И.Ленин назвал «краеугольным камнем всего миросозерцания марксизма в вопросе о религии» Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии. В.И.Ленин об атеизме, религии и церкви. - М., 1980.- С.81.. Классики марксизма предполагали, что с окончательным исчезновением противоположности классов в будущем исчезнут также и религиозные иллюзии, прикрывающие классовую эксплуатацию, и поэтому в коммунистическом обществе не будет места ни религии, ни церкви, ни религиозным организациям вообще - этим «органам буржуазной реакции, служащим защите эксплуатации и одурманиванию рабочего класса» Маркс К., Энгельс Ф. Об атеизме, религии и церкви. - М., 1971 - С.137. .

Проанализируем период антирелигиозной и антицерковной пропаганды в СССР в 1950-60-е годы, в период так называемой хрущевской «оттепели».

Отказ от самой идеи «оттепели» и возвращение к государственному авторитаризму в СССР в 1950-60-е гг. наиболее ярко иллюстрируют взаимоотношения власти с религиозными организациями. Период «оттепели» отмечен антирелигиозными акциями, которые по своим масштабам и накалу напоминали гонения на религию в 1920-30-х гг. за исключением методов репрессивного воздействия на духовенство и верующих, которые при Н.С. Хрущеве применялись значительно реже и в более цивилизованных формах.

Новый виток борьбы с религией, наблюдавшийся в 1950-х-60-х гг., постепенно назревал в послевоенное десятилетие. Борьба умонастроений в высших эшелонах власти и общественном сознании периодически проявляла себя в ряде мер государственного воздействия, направленных против Церкви, и рецидивах антирелигиозной пропаганды, наблюдавшихся в 1947-1948 гг. и 1954 гг.

К середине 1950-х гг. объективно вызрели предпосылки нового антирелигиозного наступления. К этому времени религиозный фактор стал играть важную роль в процессе возрождения национального самосознания, значительно увеличилось в стране количество верующих и религиозных организаций, активно набиравших свой социально - экономический и внешнеполитический потенциал Алексеев В.А. Иллюзии и догмы: Взаимоотношения советского государства и религии. - М.: Политиздат, 1991. С.90.

Несовместимость «оттепели» с религиозным возрождением была продиктована антисталинской направленностью внутренней политики государства. С точки зрения Н.С. Хрущева и молодой плеяды партийно-государственных деятелей борьба с религией занимала важное место в процессе ликвидации сталинских отступлений от ленинских принципов общественного и государственного развития.

Решающим фактором изменения религиозной политики государства стала политическая установка на строительство в СССР коммунистического общества, превратившаяся в грандиозную иллюзию периода «оттепели». Утопическая коммунистическая идея находилась в двойном противоречии с религией в СССР.

С одной стороны - на мировоззренческом уровне она сама претендовала на роль псевдорелигии без Бога для советских людей, обеспечивающей ее материализацию в идеальном общественном устройстве и материальном изобилии.

С другой - она выдвигала собственную антропологию, реализуемую в создании человека нового типа, обладающего самодовлеющей высокой моралью при полном отрицании религиозно-нравственного фактора, вынесенного за рамки общественной нормы и зачисленного в ранг «пороков» и «предрассудков» Одинцов М.А. Хождение по мукам. 1954-1960 гг. // Наука и религия. - 1991. - № 7. С.39.

Ключевым моментом антирелигиозной компании 1958-1964 гг. стала «хрущевская церковная реформа», представлявшая перечень крупных мероприятий по целому ряду направлений, преследовавших цель максимального ограничения влияния Русской Православной Церкви в обществе и постепенное планомерное сокращение церковных институтов: отделов, епархий, приходов, монастырей, духовных учебных заведений Власть и общество: История и современность. Материалы научно-практической конференции./ Сост. А.А.Фоминых. - Киров: Кировская обл. типография, 1998. С.186.

Попытка «реформировать» Церковь в интересах государства соответствует общему стилю периода управления Н.С. Хрущева и его администрации, вогнавших советское государство в штопор радикальных, теоретически неоправданных и опасных реформ.

Однако термин «церковная реформа», фигурирующий в документах государственных структур, ответственных за формирование и проведение религиозной политики, может считаться условным, своеобразным кодовым названием программы действий, так как с практической точки зрения не имеет позитивного содержания. «Хрущевская церковная реформа» отнюдь не была планом улучшения функционирования структур Московской Патриархии, а изощренным, хорошо спланированным методом церковной ликвидации.

Главной новацией приходской жизни пятнадцати послевоенных лет (1945-1960 гг.) стало возвращение духовенству ведущей роли в руководстве приходом, что противоречило законодательству 1929 г. Доминирование авторитарного иерархического принципа в приходской жизни этого периода привело как к позитивным, так и негативным последствиям.

Приняв на себя предложенную государством инициативу, духовенство Русской Православной Церкви оказалось способным повести православный приход по пути возрождения. Однако успешное решение важных задач обновления церковного актива, предотвращение закрытия храмов, курса на максимально возможное развитие всех направлений приходской жизни в некоторых случаях омрачались проявлениями деспотизма и злоупотреблениями со стороны священников-настоятелей Чаусов А. И. Анализ некоторых современных негативных представлений о Церкви, сформированных в 50-х, 60-х годах ХХ в. в Советском Союзе // Вестник НовГУ (Новгородского Государственного Ун-та им. Ярослава Мудрого). 2008. № 49. С. 41-43.

Реформа приходского управления. Архиерейский Собор 1961 года

Перестройка церковного управления стала основным пунктом «хрущевской церковной реформы», согласно которой распоряжение всеми хозяйственными и финансовыми делами в церковных общинах передавалось от священника-настоятеля в руки выборных исполнительных органов. Роль священника ограничивалась исключительно богослужебными вопросами.

Операция по отстранению духовенства от реальной власти в приходах была произведена под давлением властей руками самого церковного руководства. Приходская реформа обрела церковно-юридическую силу благодаря вынужденным решениям органов высшей церковной власти. Изменения в порядке церковного управления были введены Постановлением Священного Синода от 18 апреля 1961 г. «О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни» и получили утверждение в деяниях Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1961 г. Таким образом система церковного управления была формально приведена в соответствие с действующим законодательством 1929 г.

Все принятые в 1961 г. церковно-правовые акты никогда не были инициативой самой Русской Православной Церкви и принимались под ультимативным давлением Совета по делам Русской Православной Церкви.

Реализация приходской реформы 1961-1964 гг.

Приходская реформа, получившая санкцию Священного Синода и Архиерейского Собора, осуществлялась в течение 1961-1962 гг. В этот период был полностью завершен переход власти от священников-настоятелей к представителям религиозных общин, их исполнительным органам во главе со старостами.

Отстранение настоятелей от предоставленной им церковными канонами иерархической власти и финансово-хозяйственной деятельности приходской общины превращало священника из руководителя, стержня приходской жизни, в наемника, оттесненного на ее периферию. Лишившись возможности управлять и контролировать жизнь прихода, духовенство более не могло принимать полноценное участие в какой-либо приходской деятельности, кроме богослужебной, поэтому закономерно теряло прежний авторитет и влияние на свою паству Ануфриев Л., Кобецкий В. Религиозность и атеизм (Социологические очерки). - Одесса, 1974. С.66.

Процесс отстранения духовенства от финансово-хозяйственной деятельности сопровождался новой волной ротации приходского актива, выведением из состава органов приходского управления (двадцаток и церковно-приходских советов) преданных Церкви людей, место которых занимали ставленники местных органов власти и уполномоченные.

Подбор новых кадров церковного управления преследовал цель разрушения религиозных общин изнутри и установления полного контроля над их деятельностью.

Приходские советы и двадцатки нового созыва не представляли собой работоспособного организма, вобрав в свои ряды в основной массе малограмотных, некомпетентных, престарелых людей, полностью подчиненных авторитету органов государственной власти.

Приходская реформа привела к сугубо негативным результатам. Ее следствием стало установление над приходами и епархиями диктатуры уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви и местных государственных органов власти - исполкомов. Обострились внутрицерковные противоречия между мирянами и священниками, которые оказались в унизительном положении наемников у церковных общин Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. - М.: Республика, 1995. - 511 с. С.91.

Предоставление приходским общинам небывалой степени свободы от власти правящих епископов, в особенности в финансово-хозяйственной сфере, привело к дестабилизации и серьезному ослаблению вертикали церковной власти. Резкое сокращение отчислений приходов на епархиальные нужды подорвало материальную базу епархиальных управлений и Московской Патриархии.

Приходская реформа, хотя и вызвала недовольство епископата и духовенства, в целом на Урале протекала достаточно спокойно, благодаря санкции органов высшей церковной власти - Священного Синода и Архиерейского Собора Русской Православной Церкви. Попытки уральского духовенства вести борьбу за сохранение своего положения в общинах были единичными явлениями и существенно не влияли на общий ход проводимых мероприятий.

Приходская реформа оказалась мощным инструментом антирелигиозной политики гражданской власти. Она создала необходимые условия для нанесения новых ударов по Церкви. Прямым следствием проведенных организационных мероприятий стало ослабление финансово-хозяйственного потенциала приходов и епархий, управленческая децентрализация церковных структур, массовое закрытие храмов, сокращение церковного актива и обслуживающего персонала церквей.

Последствия хрущевской приходской реформы (1964-1988 гг.)

Отставка Н.С. Хрущева в октябре 1964 г. и последовавшие за ней некоторые позитивные перемены в сфере государственно-церковных отношений не привели к существенным изменениям во внутренней жизни Русской Православной Церкви. Порядок функционирования приходов, установленный Поместным Собором 1961 г., оставался неизменным.

«Хрущевская церковная реформа» вызвала негативную реакцию в церковных кругах, став причиной возникновения церковного сопротивления. «Обращение» группы десяти иерархов во главе с архиепископом Ермогеном (Голубевым) на имя Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (1964 г.), «Открытое письмо» московских священников Николая Эшлимана и Глеба Якунина (1965 г.), отражали мнение большинства представителей епископата и духовенства относительно необходимости освобождения Русской Православной Церкви из - под жесткой опеки государства, ставшей результатом антиканонической перестройки церковного управления.

Негативные оценки «церковной реформы», хотя и тенденциозного характера, ставшие следствием усиления в 60-70-е гг. на Западе антикоммунистической и антисоветской пропаганды, регулярно звучали в зарубежной прессе.

Унизительное, полностью контролируемое властью положение Русской Православной Церкви в СССР, неоднократно вызывало протесты деятелей науки и культуры, как за рубежом, так и Советском Союзе. Призыв к церковной власти предпринять решительные усилия к освобождению из-под жесткой опеки государства стал лейтмотивом «Великопостного письма» Патриарху Пимену писателя А.И. Солженицына (1966 г.). В 1970-е гг. с требованием свободы совести в СССР выступали советские ученые: математик И. Шафаревич, физик А. Сахаров, другие представители церковной и светской общественности Шахнович М.М. Отечественное религиоведение 20-80-х годов ХХ века: От какого наследства мы отказываемся // Шахнович М.М. Очерки по истории религиоведения. - СПб., 2006. С. 186.

Попытки внутрицерковной оппозиции добиться от светской и церковной власти отмены положений приходской реформы не привели к желаемым результатам. Вопреки ожиданиям Постановления Архиерейского собора 1961 г. получили подтверждение в деяниях Поместного Собора Русской Православной Церкви 1971 г.

Как и прежние Соборы Русской Православной Церкви советской эпохи, Поместный Собор 1971 г. проходил под полным контролем гражданской власти и изначально не предусматривал свободного волеизъявления его участников относительно назревших в Церкви проблем.

Письменные заявления оппозиционных иерархов и присутствие на Соборе епископов заграничных епархий, в том числе архиепископа Брюссельского Василия (Кривошеина), открыто выступившего на Предсоборной комиссии за отмену приходской реформы, внесло интригу в ход заседаний Собора. Однако подавляющее число епископата Русской Православной Церкви отказалось открыто поддержать усилия оппозиции. В результате оказанного гражданской властью влияния на решения Поместного Собора положения приходской реформы сохранили свое действие на неограниченный срок.

3.2 Советское государство и церковь в борьбе за влияние на молодежь

атеизм государство церковь пропаганда

Христианское воспитание детей и молодого поколения - важнейшая функция Церкви. До 1917 г. религиозное образование и воспитание имело статус государственной важности, присутствуя во всех без исключения учебных заведениях, как духовных, так и гражданских. Благодаря сложившейся в Российской империи религиозно-образовательной системы Православная Церковь обеспечивала восполнение кадров духовенства и воспитание многочисленных слоев населения в приверженности религиозно-нравственным идеалам христианства Михайловский А.Ю. Проблема периодизации истории отношений советского госу-дарства и Русской Православной Церкви // Вестник Томского университета. Исто-рия. 2010. №3. С.110-122.

Советская власть, отделив в 1918 г декретом СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» Церковь от государства и школу от Церкви, признала религиозное образование и воспитание частным делом. Преподавание религии в учебных заведениях, где изучались общеобразовательные дисциплины, было запрещено. Существовавшая на государственные дотации сеть духовных школ была разрушена. Реальная возможность передачи христианского религиозного мировоззрения детям сохранялась исключительно в семейных условиях. Религиозное просвещение молодежи, ограниченное законодательством 1929 г., в 20-30-е гг. стало практически невозможным Смолкин В. «Свято место пусто не бывает»: атеистическое воспитание в Советском Союзе, 1964-1968 // http://www.atheism.ru/library/smolkin_1.phtml.

Изменение государственно-церковных отношений в СССР в годы Великой Отечественной войны позволило частично восстановить систему религиозного образования, была возобновлена деятельность духовных академий и семинарий, активизировалась деятельности духовенства по приобщению молодежи и детей к Церкви, хотя это по-прежнему противоречило действующему государственному законодательству.

В программе «хрущевской церковной реформы» важное место отводилось проблеме устранения религиозного влияния на молодежь и детей. В ее решении государство меняло цели идеологического и административного воздействия на религиозных деятелей и церковные организации.

Если в период с 1958 по 1961 г. ставилась цель ограничения религиозного воспитания детей и молодежи исключительно рамками семей верующих, согласно действующему законодательству о культах 1929 г., то в период с 1962 по 1964 г. она трансформируется в утопическую идею полного искоренения религиозных представлений в сознании молодого поколения, которая реализовывалась путем жесткого администрирования и развертывания небывалой по масштабам антирелигиозной пропаганды.

В 1959-1962 гг. по требованию властей в Уральских епархиях было полностью прекращено привлечение духовенством и церковным активом молодежи и детей к участию в богослужебной деятельности в храмах. В 1962-1964 гг. был предпринят ряд мер, направленных на сокращение религиозной обрядности среди населения и внедрению в противовес им новых советских обрядов.

В 1963 г. Идеологической комиссией ЦК КПСС под руководством Л.Ф. Ильичева была разработана широкая программа атеистического воспитания советских граждан, охватывающая все возрастные категории, прежде всего детей и молодежь. План массовой «атеизации» советских граждан получил закрепление в постановлении ЦК партии «О мероприятиях по усилению атеистического воспитании населения» от 2 января 1964 г. и целенаправленно осуществлялся на протяжении нескольких десятилетий, вплоть до крушения советской партийно-государственной системы Власть и общество: История и современность. Материалы научно-практической конференции./ Сост. А.А.Фоминых. - Киров: Кировская обл. типография, 1998. С. 214-215.

Наступление на религию в конце 50-х - начале 60-х гг. нанесло серьезный удар по религиозности молодежи, но не смогло устранить влияние Церкви в ее среде крещений и венчаний. Молодежь и дети, принимая участие в религиозных обрядах, знакомились с институтом Церкви, религиозными понятиями и нравственными основами христианства. Несмотря на все усилия властей, влияние Церкви в молодежной среде в 1960-1980 гг. было достаточно устойчивым Кашеваров А.Н. Церковь и власть: Русская Православная Церковь в первые годы Советской власти. - СПб., Изд-во СПБГТУ, 1999. - 328 с. С.79-80.

3.3 Деятельность института научного атеизма

Институт научного атеизма (ИНА) при Академии общественных наук (АОН) стал наиболее заметным результатом деятельности по заполнению вакуума, создавшегося после хрущевской антирелигиозной кампании.

Институт был основан 2 января 1964 года указом Центрального комитета КПСС «О мероприятиях по усилению атеистического воспитания населения».

Основной задачей Института была централизация атеистической работы путем развития методологии будущих исследований, а также координация атеистической работы на местах. Ожидалось, что Институт искоренит целый ряд недостатков в атеистическом воспитании - от ограниченного его распространения (в некоторых республиках атеистическое воспитание практически не велось) до почти повсеместной его обращенности к истории религии (в противоположность «борьбе с современной религиозной идеологией») Пропаганда атеизма: организация, содержание, результаты. (Из опыта БССР) / Р.П. Платонов. - М.: Политиздат, 1985. С.54.

Наибольшей проблемой представлялось отсутствие систематического подхода в научных исследованиях, посвященных религии и атеизму. Все эти недостатки проявлялись в неудовлетворительной координации между исследовательской деятельностью и практикой, в распыленности атеистических кадров: не имея информации об опыте коллег, работающих в других регионах, люди на местах вынуждены были постоянно «изобретать велосипед».

Чтобы справиться с этими, казалось бы, чисто административными проблемами, Институт должен был разрешить несколько интеллектуальных проблем, а также найти ответы на вопросы, имеющие не столько организационный характер, сколько философско-психологический. Прежде всего, специалистам нужно было раскрыть и демистифицировать «реальную» советскую религиозность: для объяснения религиозного поведения граждан нужно было выяснить, что они чувствовали и думали Зубов А. Русская Православная Церковь и российское государство // Посев. - 2002. - № 2. - С.40-43..

Сотрудникам института предстояло выяснить, во что люди должны верить, и затем указать факторы, определяющие успех атеистического воспитания. В конечном итоге сотрудники Института должны были выработать план продвижения от «реального» к «идеальному», понять, как задействовать этнографические и социологические данные полевых исследований при формировании идеологических моделей и в практике воспитания будущего советского человека.

Первой целью, которую наметили для себя атеисты, было создание карты советской религиозности. Для этого Институт предложил разработать всесоюзную исследовательскую программу, координирующую теорию и практику атеистической работы. В Институте, первоначальный штат которого был сформирован из 13 научных работников, переведенных из партийных органов и исследовательских организаций, был назначен Ученый совет, подотчетный ЦК КПСС и получавший оттуда партийные директивы Пропаганда атеизма: организация, содержание, результаты. (Из опыта БССР) / Р.П. Платонов. - М.: Политиздат, 1985. С.75.

Кроме того, что Институт стал новым исследовательским центром по изучению религии, при нем открыли аспирантуру, готовившую кадры для атеистической пропаганды. Выпускники этой аспирантуры часто становились координаторами исследовательских проектов, проводившихся на местах.

На местах требование обеспечить связь науки и практической деятельности, идеологии и реальности, теории и практики привело к созданию опорных пунктов, которые и стали центрами организованных ИНА социологических исследований. Первоначально ставилась задача изучения религиозной динамики; на основании полученных данных предполагалось разрабатывать меры, направленные на повышение эффективности атеистической работы, проводимой партией и комсомолом в школах, общественных и культурных организациях. В каждом опорном пункте действовал совет, получавший директивы от Института и местных партийных органов и отчитывавшийся перед ними результатами исследований. Далее Институт распространял информацию о деятельности каждого опорного пункта посредством организации регулярных всесоюзных конференций и публикации результатов исследований в своем «Информационном бюллетене» и в журнале «Вопросы научного атеизма». В течение двух лет Институт организовал по всей стране сорок опорных пунктов Власть и общество: История и современность. Материалы научно-практической конференции./ Сост. А.А.Фоминых. - Киров: Кировская обл. типография, 1998. - 312 с. С.195.

Подобные документы

Анализ социально-экономического и политического развития СССР и России в 80-90-е годы ХХ века. Причины, которые побудили М.С. Горбачева начать процесс по внедрению "перестройки". "Период бурь и натиска" - новое видение современного мира. Распад СССР.

дипломная работа , добавлен 18.09.2008


Анализ особенностей внешней политики СССР в 40-50 годы ХХ века. Исследование взаимоотношений между СССР, социалистическими и развивающимися странами в данный период. Выявление основ отношений с США; начало "Холодной войны", гонка вооружений и её итоги.

курсовая работа , добавлен 19.01.2015


Понятие, особенности возникновения, закономерности функционирования, периоды, виды и основные организации диссидентских движений в 1950 – 1980-хх гг. в СССР. Правовая ответственность за "инакомыслие" в СССР. Влияние диссидентов на общество и власть.

курсовая работа , добавлен 03.01.2010


Основные события внешней политики и международных отношений. Разрядка международной напряженности, причины перехода от разрядки к конфронтации. Начало распада "социалистического лагеря". СССР и международные конфликты. Отношения СССР со странами Запада.

презентация , добавлен 27.05.2013


Конфессиональный состав Российского общества при приходе к власти большевиков. Меры по отделению церкви от государства и роль патриарха Тихона. Атеистическая пропаганда и антирелигиозная деятельность в годы репрессий и войны. Отношение Сталина к церкви.

курсовая работа , добавлен 21.06.2015


Изучение истории взаимоотношений государства и религиозных объединений в СССР в 1940-1980 гг. Анализ особенностей конфессиональной ситуации. Деятельность органов, реализовывавших вероисповедную политику государства в отношении религиозных организаций.

контрольная работа , добавлен 08.02.2014


Борьба СССР за предотвращение войны. Проведение переговоров и развитие отношений с США, Англией, Францией и Германией в 1933-1939 гг. Зоны влияния в Восточной Европе. Оборонительные границы СССР. Политика СССР в отношениях с восточными странами.

презентация , добавлен 11.02.2012


Особенности карательной уголовной политики в СССР в 30-е годы XX века: начало и предпосылки массовых репрессий, влияние партийного аппарата на их организацию и осуществление. Правовое обеспечение деятельности карательного аппарата СССР и Германии.

курсовая работа , добавлен 02.03.2012


Направления экономического развития советского государства перед Второй мировой войной. Приоритеты мировой и внешней политики СССР накануне войны. Развитие международных отношений СССР с малыми государствами в предвоенные годы, международные договора.

контрольная работа , добавлен 16.01.2015


Начало и развитие "холодной войны". Внешняя политика СССР в середине 1950-х – начале 1960-х гг. История СССР в середине 1960-х – начале 1980-х гг. Политика "Нового мышления": начало разоружения, региональные конфликты, распад социалистических систем.

Союз Советских Социалистических Республик был создан большевиками в 1924 году, на месте Российской Империи. В 1917 году Русская Православная церковь (РПЦ) была глубоко интегрирована в самодержавное государство и имела официальный статус.
Это был главный фактор, который больше всего волновал большевиков и их отношения к религии. Они должны были полностью взять под свой контроль русскую церковь. Таким образом, СССР стал первым государством, одна из идеологических целей которой, ликвидации религии и ее замена на всеобщий атеизм. Коммунистический режим конфисковывал церковное имущество, высмеивали религию, преследовали верующих и распространяли атеизм в школах. О конфискации собственности религиозных организаций можно говорить долго, но частый итог этих конфискаций - незаконное обогащение.
Конфискация ценностей гробницы Александра Невского.


Суд над священником.


Церковную утварь разбивали.


Красноармейцы на субботнике выносят церковное имущество из Симонова монастыря, 1925 год.


2 января 1922 г. ВЦИК принял постановление «О ликвидации церковного имущества». 23 февраля 1922 года Президиум ВЦИК опубликовал декрет, в котором постановлял местным Советам «…изъять из церковных имуществ, переданных в пользование групп верующих всех религий, по описям и договорам все драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие коих не может существенно затронуть интересы самого культа, и передать в органы Народного Комиссариата Финансов для помощи голодающим».


РЕЛИГИЯ охотно одевается в узорные одежды ИСКУССТВА. ХРАМ это особого типа ТЕАТР: АЛТАРЬ - СЦЕНА, ИКОНОСТАС -ДЕКОРАЦИЯ, ДУХОВЕНСТВО - АКТЕРЫ, БОГОСЛУЖЕНИЕ - музыкальная ПЬЕСА.


В 1920-х гг. в массовом порядке закрывались, переоборудовались или разрушались храмы, изымались и осквернялись святыни. Если в 1914 году в стране насчитывалось около 75 тыс. действующих церквей, часовен и молитвенных домов, то к 1939 году их осталось около ста.

Конфискованные митры, 1921 г.


В марте 1922 г. Ленин писал в секретном письме членам Политбюро: «Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».





Арестованные священники, Одесса, 1920 год.


В 1920-х и 1930-х годов, такие организации, как Лига воинствующих безбожников были активны в антирелигиозной пропаганды. Атеизм был нормой в школах, коммунистических организаций (например, пионерскую организацию), и средств массовой информации.























С Воскресением Христовым боролись рейдами и танцами в храмах, а верующие устраивали «горячие точки» и исповедовались в письмах. Если религия - опиум, то Пасха - его супердоза, считала советская власть, не давая народу отмечать главный христианский праздник.


На борьбу с церковью в Союзе уходили миллиарды рублей, тонны бумажных отчетов и неизмеримое количество человеко-часов. Но стоило коммунистической идее дать сбой, как куличи и крашенки тут же выбрались из подполья.
Из многих освободившихся храмов попросторнее устраивали клубы. По словам историка, бывали случаи, когда молодежь не могла заставить себя ходить туда на гульки, и тогда местные функционеры буквально заставляли девчат танцевать в церкви в присутствии партверхушки. Кого замечали на всенощной или с крашенками, могли выгнать с работы или исключить из колхоза, и семье приходилось туго. «Страх так укоренился, что даже малыши осторожничали и знали: о том, что дома пекли куличи, рассказывать нельзя.


В 1930-м выходной из-за Пасхи перенесли с воскресенья на четверг, чтобы праздник стал рабочим днем. Когда эта практика не прижилась, горожан стали выгонять на ленинские субботники, воскресники и массовые шествия с чучелами священников, которые потом сжигали. К этому дню, по словам Олеси Стасюк, приурочивали антипасхальные лекции: детям рассказывали, что пасхальные гуляния плодят пьяниц и хулиганство. Колхозные бригады старались отправить на работу подальше в поле, а детей забирали на выездные экскурсии, за игнорирование которых родителей вызывали в школу. А в Страстную пятницу, время глубокой скорби у христиан, для школьников любили устраивать танцы.


Сразу после революции большевики начали бурную деятельность по замене религиозных праздников и обрядов новыми, советскими. «Внедрялись так называемые красные крестины, красные Пасхи, красные карнавалы (те, что со сжиганием чучел), которые должны были отвлекать народ от традиций, иметь понятную ему форму и идейное содержание, - рассказывает религиовед Виктор Еленский. - Опирались на ленинские слова о том, что церковь заменяет людям театр: мол, дайте им спектакли, и они воспримут большевистские идеи». Красные Пасхи, правда, просуществовали только в 20-30-х - уж слишком издевательскую пародию представляли они собой.


В конце 40-х в семьях предпраздничные приготовления все еще держали в тайне. «Когда в полночь из церкви выходил крестный ход, его уже поджидали: учителя высматривали школьников, а районные представители - местную интеллигенцию, - приводит он пример из свидетельств участников тех событий. - Исповедоваться к празднику научились заочно: записку со списком прегрешений человек передавал священнику через связных, а тот в письменной форме отпускал их или накладывал епитимию». Поскольку действующих храмов оставались единицы, поход на всенощную превращался в целое паломничество.
«Из отчета уполномоченного Верховного Совета по делам религий в Запорожской области Б. Козакова: «Мне довелось наблюдать, как в темную ночь под ливнем на расстоянии почти 2 км до Велико-Хортицкой церкви в грязи, болоте буквально пробирались старики з корзинками и сумками в руках. Когда их спрашивали, зачем они в такую непогоду мучают себя, отвечали: «Это не муки, а радость - идти в церковь на святую Пасху…».


Всплеск религиозности случился во время войны, и как ни странно, граждан почти не преследовали. «Сталин в своем выступлении в связи с началом Великой Отечественной даже обратился к народу на церковный лад - «братья и сестры!». А с 1943-го Московский патриархат уже активно использовался на внешней политической арене для пропаганды», - отмечает Виктор Еленский. Агрессивное высмеивание и сжигания чучел откинули как слишком брутальные, верующим отвели этакое гетто для тихого отмечания праздника, а остальных граждан планировали ненавязчиво занимать в пасхальные дни.
На атеистическую пропаганду в СССР выделяли сумасшедшие деньги; в каждом районе ответственные люди отчитывались о принятых антипасхальных мерах. В свойственной «советам» манере от них требовали, чтобы каждый год число посетителей церкви было ниже, чем в предыдущем. Особенно наседали на Западную Украину. Приходилось брать данные с потолка, и бывало, Донецкая область показывала чуть ли не втрое больший процент крещеных детей, чем Тернопольская, что невозможно по определению».

Чтобы удержать народ дома в святую ночь, власти делали ему неслыханный подарок - давали телеконцерты «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады» и прочие редкости. «Слыхал от старших: раньше у церкви ставили на ночь оркестр, играли похабные спектакли, выставляя дьяконов и батюшек пьяницами и крохоборами», - рассказывает уроженец Виннитчины Николай Лосенко. А в родном селе сына священника Анатолия Полегенько на Черкасчине ни одна всенощная не обходилась без музыкального фона. В центре села храм соседствовал с клубом, и как только прихожане выходили с крестным ходом, на танцах громче прежнего гремела веселая музыка; заходили обратно - звук приглушался. «Доходило до того, что перед Пасхой и с неделю после родители яиц в доме не держали вообще - ни сырых, ни вареных, ни белых, ни красных, - говорит Полегенько. - До войны отец был вынужден уходить подальше в поле и в одиночестве исполнял пасхальные песнопения».


Ближе к перестройке борьба режима с религией становилась профанацией. Адекватные «контролеры» никого не карали, но играли роль до конца. «Учителя вели беседы про «поповский мрак» чисто для проформы, за крашенки могли разве по-отечески пожурить, - говорит Лосенко. - Они и председатель вместе с сельсоветом и куличи пекли, и детей крестили, просто не афишировали это».

Сложившиеся стереотипы в отношении коммунистов порой мешают восстановить истину и справедливость по многим вопросам. К примеру, принято считать, что советская власть и религия - два взаимоисключающих явления. Однако существуют свидетельства, доказывающие обратное.

Первые годы после революции

С 1917 года был взят курс на лишение РПЦ главенствующей роли. В частности, все храмы по Декрету о земле лишались своих земель. Однако на этом не закончилось... В 1918 году вступает в силу новый Декрет, призванный отделить церковь от государства и школы. Казалось бы, это несомненно шаг вперед на пути к построению светского государства, однако...

У религиозных организаций вместе с тем отняли статус юридических лиц, а также – все здания и строения, принадлежавшие им. Понятно, что ни о какой свободе в юридическом и экономическом аспектах, речи более идти не могло. Далее, начинаются массовые аресты священнослужителей и гонения верующих, при том, что сам Ленин писал, что нельзя оскорблять чувств верующих в борьбе с религиозными предрассудками.

Интересно, как он себе это представлял?... Разобраться сложно, однако уже в 1919 году под руководством того же Ленина начали вскрывать святые мощи. Каждое вскрытие осуществлялось в присутствии священников, представителей Наркомата юстиции и местных органов власти, медэкспертов. Проводилась даже фото- и видеосъемка, однако не обходилось без фактов надругательств.

К примеру, на череп Саввы Звенигородского член комиссии плюнул несколько раз. А уже в 1921-22 гг. начался открытый грабеж храмов, который объяснялся острой социальной необходимостью. По стране гулял голод, поэтому изымалась вся церковная утварь, чтобы прокормить за счет ее продажи голодающих.

Церковь в СССР после 1929 года

С началом коллективизации и индустриализации вопрос об искоренении религии встал особенно остро. На этот момент в сельской местности кое-где еще продолжали работать церкви. Однако коллективизация на селе должна была нанести очередной разрушительный удар на деятельность оставшихся храмов и священников.

В этот период число арестованных среди духовных лиц увеличилось в три раза, если сравнивать с годами установления советской власти. Часть из них расстреливали, часть – навечно «закрывали» в лагерях. Новое коммунистическое село (колхоз) должно было быть без батюшек и церквей.

Большой террор 1937 года

Как известно, в 30-ые годы террор затронул всех, однако нельзя не отметить особого ожесточения в отношении церкви. Существуют предположения, что вызван он был тем, что перепись 1937 года показала, что более половины граждан в СССР верят в Бога (пункт о вероисповедании намеренно был включен в анкеты). Итогом стали новые аресты – на этот раз лишились свободы 31 359 «церковников и сектантов», из них – 166 епископов!

К 1939 году уцелело всего лишь 4 епископа из двухсот, которые занимали кафедры в 1920-х годах. Если раньше у религиозных организаций отнимались земли и храмы, то на этот раз последние просто уничтожались в физическом плане. Так, накануне 1940 года в Белоруссии действовала всего лишь одна церковь, которая находилась в отдаленном селе.

Всего же в СССР насчитывалось несколько сот храмов. Однако тут же напрашивается вопрос: если в руках советской власти была сосредоточена абсолютная власть, почему она не истребила религию в корне? Ведь это было вполне по силам – уничтожить все храмы и весь епископат. Ответ очевиден: религия была нужна советской власти.

Война спасла христианство в СССР?

Дать однозначный ответ сложно. С момента вражеского вторжения в отношениях «власть-религия» наблюдаются определенные сдвиги, даже более того – налаживается диалог между Сталиным и уцелевшими епископами, однако назвать его «равным» невозможно. Скорее всего, Стал временно ослабил хватку и даже начал «заигрывать» с духовенством, поскольку ему нужно было поднять авторитет собственной власти на фоне поражений, а также добиться максимального единства советской нации.

«Дорогие братья и сестры!»

Это можно проследить по изменению линии поведения Сталина. Свое обращение по радио 3 июля 1941 года он начинает так: «Дорогие братья и сестры!». А ведь именно так обращаются верующие в православной среде, в частности – священники к прихожанам. И это очень режет слух на фоне привычного: «Товарищи!». Патриархия и религиозные организации по велению «свыше» должны отправиться из Москвы в эвакуацию. С чего такая «забота»?

Сталину нужна была церковь в корыстных целях. Фашисты умело использовали антирелигиозную практику СССР. Свое вторжение они едва ли не представляли как Крестовой поход, обещавший освободить Русь от безбожников. На оккупированных территориях наблюдался невероятный духовный подъем - восстанавливались старые храмы и открывались новые. На фоне этого продолжение репрессий внутри страны могло привести к губительным последствиям.

Кроме того, потенциальным союзникам на Западе не импонировали притеснения религии в СССР. А Сталин хотел заручиться их поддержкой, поэтому начатая им игра с духовенством вполне объяснима. Религиозные деятели различных конфессий направляли Сталину телеграммы о пожертвованиях, направленных на укрепление обороноспособности, которые впоследствии широко тиражировались в газетах. В 1942 году тиражом в 50 тыс экземпляров выпускается «Правда о религии в России».

Тогда же верующим разрешается публично праздновать Пасху и вести богослужения в день Воскресения Господня. А в 1943 году происходит и вовсе нечто из ряда вон выходящее. Сталин приглашает к себе уцелевших епископов, часть из которых освобождает накануне из лагерей, чтобы выбрать нового Патриарха, которым стал митрополит Сергий («лояльный» гражданин, который в 1927 году издал одиозную Декларацию, в которой фактически согласился на «служение» церкви советскому режиму).

На этой же встрече он жертвует с «барского плеча» разрешение на открытие духовных учебных учреждений, создание Совета по делам РПЦ, передает бывшее здание резиденции германских послов новоизбранному Патриарху. Также Генсек намекнул, что могут быть реабилитированы некоторые представители репрессированного духовенства, увеличено количество приходов и возвращена конфискованная утварь церквям.

Однако дальше намеков дело не пошло. Также некоторые источники гласят, что зимой 1941 года Сталин собрал духовенство для проведения молебна о даровании победы. В то же время Тихвинская икона Богоматери самолетом была обнесена вокруг Москвы. Сам Жуков якобы подтверждал в беседах неоднократно, что над Сталинградом был совершен облет с Казанской иконой Божией Матери. Однако документальных источников, свидетельствующих об этом, нет.

Некоторые документалисты утверждают, что молебны проходили и в блокадном Ленинграде, что вполне можно допустить, учитывая, что ждать помощи больше было неоткуда. Таким образом, можно с уверенностью заявить, что цель истребить религию окончательно советская власть перед собой не ставила. Она пыталась сделать ее марионеткой в своих руках, которую иногда можно было использовать корысти ради.

БОНУС

Либо снять крест, либо забрать партбилет; либо Святой, либо Вождь.

Огромный интерес не только у верующих людей, но и у атеистов вызывают , в которые люди стремятся, чтобы познать сущность бытия.

Атеизм, как отрицающее религию мировоззрение, не будучи формально провозглашённым в СССР элементом государственной идеологии, активно поддерживался партийными и государственными органами до 1988 года, когда произошла политическая и идеологическая либерализация режима. Известно высказывание Ленина о борьбе с религией: «Мы должны бороться с религией. Это - азбука всего материализма и, следовательно, марксизма. Но марксизм не есть материализм, остановившийся на азбуке. Марксизм идет дальше. Он говорит: надо уметь бороться с религией, а для этого надо материалистически объяснить источник веры и религии у масс».

Помимо пропаганды атеизма («научно-материалистического мировоззрения»), государственными органами в 1920-е - 1930-е осуществлялись массовые аресты и преследование духовенства и религиозных проповедников. Вплоть до 1939 года политика ликвидации организованной религиозной жизни проводилась в административном порядке органами государственной власти, в частностиНКВД; впоследствии религиозная политика становится более дифференцированной.

Вместе с тем, полной ликвидации организованной религиозной жизни и официального запрета религии (как, например, это имело место в Албании) в СССР никогда не было, а в отдельные периоды своей истории руководство СССР даже оказывало некоторым из конфессий поддержку, преследуя свои политические интересы.

1917-1928 годы

27 октября (по ст. ст.) 1917 года II Всероссийским Съездом Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов был принят Декрет о земле, согласно которому, принадлежавшие Церкви земли, среди прочих, переходили «в распоряжение Волостных Земельных Комитетов и Уездных Советов Крестьянских Депутатов впредь до разрешения Учредительным Собранием вопроса о земле».

Изданная 2 ноября 1917 года Советом народных комиссаров «Декларация прав народов России» провозглашала, среди прочего, «отмену всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений».

Согласно декрету «О расторжении брака» (16 декабря 1917 г.) и декрету «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» (18 декабря 1917 г.) брак объявлялся частным делом, а соблюдение или несоблюдения религиозных обрядов больше не оказывало влияние на юридические отношения между супругами, а также между родителями и детьми.

Правившая в СССР Коммунистическая партия с 1919 года открыто провозглашала в качестве своей задачи содействовать «отмиранию религиозных предрассудков».

Одним из первых постановлений большевистского правительства был подготовленный наркомом юстиции левым эсером И. З. Штейнбергом и заведующим отделом законодательных предположений Наркомюста Михаилом Рейснером декрет СНК Российской Республики, принятый 20 января (по ст. ст.) и официально опубликованный 23 января1918 года, - Об отделении церкви от государства и школы от церкви, которым церковь (речь шла преимущественно о Православной российской церкви, так как только она до того имела статус государственного института в Российской империи) была отделена от государства и от государственной школы, лишена прав юридического лица и собственности, а религия объявлялась частным делом граждан. Декрет узаконивал принимавшиеся с декабря 1917 года распоряжения и акты, упразднявшие функции православной церкви как государственного учреждения, пользующегося государственным покровительством.

Принятое 8 апреля 1929 года в развитие «Декрета» Постановление ВЦИК и СНК РСФСР о религиозных объединениях до конца 1990 года определяло правовой статус последних в СССР.

Для претворения в жизнь Декрета по решению СНК РСФСР в апреле 1918 года была создана Межведомственная комиссия при Наркомюсте; в мае того же года, после роспуска комиссии, образован VIII («ликвидационный») отдел Наркомюста во главе с П. А. Красиковым, призванный ликвидировать административно-управленческие церковные структуры (упразднён в 1924 году).

В 1918-1920 годы центральное место в ряду мер разоблачительного характера заняла развернувшаяся кампания вскрытия мощей святых Русской Церкви (постановления Наркомюста от 14 августа 1919 года об организационном вскрытии мощей и от 25 августа 1920 года о ликвидации мощей во всероссийском масштабе): было вскрыто 65 рак с мощами российских святых, в том числе и особо почитаемых, таких как Серафим Саровский и Сергий Радонежский. Кампания имела своей целью попытку разоблачения данного культа. Вскрытия сопровождались фото- и киносъёмкой, материалы которой затем использовались в агитационных целях.

По решению ЦИК от 20 июля 1921 года Агитпроп и его национальные отделения должны были приступить к всесторонней антирелигиозной пропаганде. При подотделе пропаганды Агитпропотдела ЦК для координации антирелигиозной борьбы возникла Антицерковная комиссия. В состав комиссии входили чиновники из Агитпропа, Московского комитета РКП(б), VIII ликвидационного отдела Народного комиссариата юстиции, ЦК РКСМ союза коммунистической молодёжи, а также Народного комиссариата просвещения и Главного политического управления.

Весной 1922 года большевики, отразившие к тому времени внешние угрозы, перешли к этапу активной борьбы с религиозными институтами и прежде всего с православной церковью, которая рассматривалась ими как крупнейший очаг внутренней «контрреволюции». 23 февраля 1922 года вышел декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих.

Как пишет Сильвия Фролов: "поскольку в сознании масс священник (поп) ассоциировался с богатством и продажностью, то действиям подобного рода массы не особо сопротивлялись".

Важным инструментом разгрома православной церкви стало искусственное инспирирование расколов, наиболее крупным из которых был «обновленческий», с последующим (с 1927 года - см. сергианство) установлением полного контроля над структурами патриархии со стороны 6-го (антирелигиозного) секретного отдела ОГПУ, возглавлявшегося Евгением Тучковым (1892-1957).

Антирелигиозная политика первых лет не увенчалась успехом: в 1921-1922 годах началось частичное религиозное возрождение, особенно в городах.

27 апреля 1923 года была опубликована инструкция наркоматов юстиции и внутренних дел, датированная 15 апреля того же года, «О порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых», которая позволяла учреждать религиозные объединения в форме «обществ», которые имели несколько больше прав, чем «двадцатки», существовавшие с 1918 года, - в частности они могли иметь свой устав. Наличие устава отличало «общество» от «двадцатки», которая такого устава не имела и подлежала регистрации с заключением договора с местным советом. Для регистрации религиозного общества требовалось 50 человек и оно могло управлять более чем одним молитвенным зданием. 16 августа 1923 года, опираясь на решения Хll съезда РКП(б), генеральный секретарь ЦК партии И. В. Сталиниздал циркулярное письмо всем губкомам с требованием запретить закрытие церквей и аресты религиозного характера.

В период с 1923 до 1929 года политика государства претерпела некоторое смягчение, в особенности в отношении мусульманских и иудейских организаций («религиозный нэп» по терминологии некоторых исследователей, восходящей к словам Льва Троцкого). Политика же в отношение протестантских групп («сектантов») и ранее была сравнительно благожелательной: делами протестантов ведал Оргкомсект при ВЦИК под руководствомП. Г. Смидовича; в отличие от православной церкви протестантским организациям разрешали выпуск различных периодических изданий, давали право иметь свои учебные заведения, организовывать союзы молодёжи, крестьяне-протестанты с конца 1919 года стали создавать первые колхозы, получавшие от государства кредиты и льготы.

В 1925 году на основе Общества друзей газеты «Безбожник» была основана (существовала до 1947 года) массовая общественная организация «Союз воинствующих безбожников» (до июня 1929 года - «Союз безбожников»), во главе которого сталЕмельян Ярославский (Губельман); функционировало издательство «Безбожник».

В 1928 году Главнауки было принято решение считать главным критерием, по которому определяли принадлежность «сооружения» к памятникам - момент его постройки. Сооружения, построенные:

• до 1613 г. - были объявлены неприкосновенными;
• в 1613-1725 гг. - «в случае особой необходимости» могли подвергаться изменениям;
• в 1725-1825 гг. - сохранялись только фасады;
• после 1825 г. - к памятникам не причислялись и государством не охранялись.

Данный критерий был принят Главнаукой и с 1928 г. стал нормативным актом, действующим на территории РСФСР и СССР. Руководствуясь этим критерием, на местах был инициирован массовый снос храмов - общее их количество уменьшилось с 79 тысяч в 1917 до 7,5 тысяч - в 1991 году.

1929-1942

В начале 1929 года был разослан совершенно секретный циркуляр «О мерах по усилению антирелигиозной работы», который борьбу с религией приравнивал к классово-политической, что открывало новый этап наступления на религию.

Принятое 8 апреля 1929 года на основании Декрета СНК РСФСР от 20 января 1918 «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях», с позднейшими изменениями от 23 июня 1975 года, до 25 октября 1990 года, когда Постановлением Верховного Совета РСФСР был введён в действие Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий», служило нормативно-правовым документом, регулировавшим статус религиозных обществ (объединений) в СССР. Постановление запрещало религиозным объединениям заниматься благотворительностью, организовывать паломничество верующих к святым местам и подобное; деятельность служителей культа ограничивалась местожительством членов нанимавшего их общества (группы). Вне церковных стен деятельность духовенства ограничивалась посещением больных и умирающих, на всё другое требовалось специальное разрешение местного Совета.

Инструкция НКВД от 1 октября 1929 года «О правах и обязанностях религиозных объединений» относила служителей культа к категории лишенцев.

В мае 1929 года на XIV Всероссийском съезде Советов была принята новая редакция статьи 4-й Конституции РСФСР: вместо «свободы религиозной и антирелигиозной пропаганды» признавалась «свобода религиозных исповеданий и антирелигиозной пропаганды», что законодательно ставило верующих в неравное с прочими гражданами положение.

Принятое 15 февраля 1930 года Постановление правительства «О борьбе с контрреволюционными элементами в руководящих органах религиозных объединений» предписывало местным органам власти усилить контроль за руководителями религиозных общин, исключать из актива «враждебных советскому строю»; Центральная комиссия по вопросам культов, отмечая «консолидацию контрреволюционного актива в рамках религиозных организаций», признавала, что Постановление от 8 апреля 1929 года «подлежит пересмотру в сторону упрощения процесса закрытия молитвенных зданий».

После появления 2 марта 1930 года в «Правде» статьи Сталина «Головокружение от успехов» вышло постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлением партлинии в колхозном движении», которое, в частности, обязало партийные организации «прекратить практику закрытия церквей в административном порядке».

В 1930-1931 года вышел ряд секретных циркулярных писем и постановлений правительства и Наркомфина об упорядочении налогового обложения религиозных объединений и духовенства, о трудоустройстве лиц, снявших с себя сан. Было увеличено налоговое обложение церковнослужителей. В случае неуплаты налогов их имущество конфисковывалось, а сами они выселялись в другие районы СССР.

XVII партийная конференция приняла директивы к составлению второго пятилетнего плана. На конференции была сформулирована главная политическая задача второй пятилетки - окончательно ликвидировать капиталистические элементы и классы вообще, превратив все трудящееся население страны в сознательных и активных строителей бесклассового социалистического общества. В связи с этим произошло усиление антирелигиозной деятельности. В рядах Союза воинствующих безбожников к ноябрю 1931 г. числилось свыше 5 миллионов членов, резко увеличились тиражи антирелигиозной литературы. Безбожники из Антирелигиозной комиссии планировали полностью уничтожить религию в СССР к 1937 году.

В 1932 году постановлениями ВЦИК и СНК РСФСР из ведения НКВД функции общего надзора за деятельностью религиозных организаций, их регистрации, выдачи разрешений на проведение съездов и другие были переданы Центральной комиссии по вопросам культов при Президиуме ВЦИК, созданной 1 июня 1930 года, и комиссиям по вопросам культов при местных исполкомах. Однако и далее служители культа регистрировались в НКВД. Центральная комиссия при Президиуме ВЦИК должна была осуществлять общее руководство и наблюдение за правильным применением законов о культах на всей территории РСФСР, разработку проектов законодательных актов, общий учёт религиозных объединений, рассмотрение жалоб верующих граждан. С 1934 года Комиссия действовала при Президиуме ЦИК СССР; рассматривала многочисленные жалобы на закрытие культовых учреждений, отмечала рост «большого количества грубых нарушений советского законодательства о культах» на местах. В апреле 1938 года комиссия была упразднена; к тому времени религиозные вопросы перешли в исключительную компетенцию НКВД.

К 1937 году количество культовых зданий сократилось на 58 % от их дореволюционного количества.

Принятая 5 декабря 1936 года 8-м Чрезвычайным Всесоюзным съездом Советов новая Конституция СССР провозглашала равноправие всех граждан, в том числе и «служителей культа»; но за гражданами по-прежнему признавалась «свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды».

Война и послевоенный период

В ходе войны 1941-1945 годов политическое руководство СССР окончательно отказалось от планов скорейшего уничтожения религии и церкви и перешло к политике частичного возрождения религиозной жизни в стране под жёстким государственным контролем.

14 сентября 1943 года при СНК СССР был созданы Совет по делам русской православной церкви (СДРПЦ); 19 мая 1944 года - Совет по делам религиозных культов (СДРК), на которые возлагались задачи осуществления взаимодействия между правительством и, соответственно, Московской Патриархией и «религиозными объединениями мусульманского, иудейского, буддийского вероисповеданий, армяно-григорианской, старообрядческой, грекокатолической, католической и лютеранской церквей и сектантских организаций». Советы должны были разрабатывать проекты соответствующих законодательных актов и постановлений правительства, наблюдать за исполнением законодательства о культах; Советы имели в республиках, областях и краях своих уполномоченных.

Хотя Положения «О порядке открытия церквей» от 28 ноября 1943 года и «О порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов» от 19 ноября 1944 года предполагали многоступенчатость и длительность процедуры открытия новых культовых учреждений, открытые на занятой немцами территории учреждения культа после восстановления советского режима на данной территории регистрировались как «фактические действующие» и, как правило, не закрывались.

С 1 января 1946 года тариф на электроэнергию для всех религиозных учреждений был резко снижен: с 5,5 руб. до 1,65 руб. за кВт-час.

Со второй половины 1948 года началось определённое ужесточение антирелигиозной политики.

Период правления Хрущёва

Хотя период правления Н. С. Хрущёва в сравнении с деяниями его предшественника принято именовать «оттепелью», между государством и религиозными организациями наоборот наступило значительное охлаждение отношений.

7 июля 1954 года ЦК КПСС принял Постановление «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения», которое, отмечая оживление деятельности «церкви и различных религиозных сект», увеличение количества граждан, отправляющих религиозные обряды, призывало партийные, комсомольские организации, Министерство просвещения, профсоюзы проводить антирелигиозную работу «систематически, со всей настойчивостью, методом убеждения, терпеливого разъяснения и индивидуального подхода к верующим людям». Проведение в жизнь Постановления было приторможено ввиду разногласия в руководстве, вследствие чего 10 ноября 1954 года было принято новое Постановление ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения», которое осуждало методы клеветы, оскорблений, административного вмешательства в деятельность религиозных организаций, «вместо развёртывания систематической кропотливой работы по пропаганде естественнонаучных знаний и идейной борьбы с религией».

Активизация антирелигиозной борьбы началась после XX съезда, на котором Хрущёву удалось окончательно утвердить свою власть в стране. Секретное постановление ЦК КПСС «О записке отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам „О недостатках научно-атеистической пропаганды“» от 4 октября 1958 года обязывало партийные, комсомольские и общественные организации развернуть пропагандистское наступление на «религиозные пережитки»; государственным учреждениям предписывалось осуществить мероприятия административного характера, направленные на ужесточение условий существования религиозных общин. 16 октября 1958 года Совет Министров СССР принял Постановления «О монастырях в СССР» и «О повышении налогов на доходы епархиальных предприятий и монастырей», которым были отменены прежние налоговые льготы для религиозных организаций. Кампания шла под лозунгом восстановления ленинской законности и борьбы со сталинизмом.

В ноябре 1958 года ЦК КПСС принял постановление «О мерах по прекращению паломничества к так называемым „святым местам“. С 1959 года началось закрытие действующих храмов. В январе 1960 года ЦК КПСС принял закрытое постановление - „О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах“. С марта 1961 г. года постановлением Совета министров СССР открытие и закрытие церквей целиком передавалось на усмотрение областных исполкомов, которым также разрешалось ограничивать колокольный звон. Запрещалось совместное богослужение священников соседних церквей в дни праздников, участие детей и подростков в хорах певчих и церковных службах, не разрешалось строительство жилых домов для священников на средства общины, ограничивалось проведение крестных ходов, запрещалась благотворительность.

21 апреля 1960 года назначенный в феврале того же года новый председатель Совета по делам РПЦ Куроедов в своём докладе на Всесоюзном совещании уполномоченных Совета так характеризовал работу прежнего его руководства: „Главная ошибка Совета по делам православной церкви заключалась в том, что он непоследовательно проводил линию партии и государства в отношении церкви и скатывался зачастую на позиции обслуживания церковных организаций. Занимая защитнические позиции по отношению к церкви, совет вёл линию не на борьбу с нарушениями духовенством законодательства о культах, а на ограждение церковных интересов“.

Секретное Постановление 16 марта 1961 года „Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах“ требовало восстановления в полной мере Постановления 1929 года, обязывая местные советские органы обеспечить строгий контроль за его выполнением, своевременно принимать меры к ликвидации нарушений этого законодательства духовенством и религиозными объединениями; все постановления 1940-х годов признавались утратившими силу. Секретная инструкция по применению законодательства о культах в марте 1961 года обращала особое внимание на то, что служители культа не имеют права вмешиваться в распорядительную и финансово-хозяйственную деятельность религиозных общин. В инструкции впервые были определены не подлежавшие регистрации „секты, вероучение и характер деятельности которых носит антигосударственный и изуверский характер: иеговисты, пятидесятники, адвентисты-реформисты“.

В массовом сознании сохранилось приписываемое Хрущёву высказывание того периода, в котором он обещает показать последнего попа по телевизору в 1980 году.

1964-1991 годы

В 1964 г. был создан Институт научного атеизма. В 1965 году СДРПЦ и СДРК были объединены в Совет по делам религий (СДР) при Совете Министров СССР; впервые было опубликовано положение о СДР. Совет имел право сам принимать решения о регистрации и снятии с регистрации религиозных объединений, об открытии и закрытии молитвенных зданий, проверять деятельность религиозных организаций.

Новые Уголовные Кодексы от 1961 года и Указы Президиума ВС РСФСР от 18 марта 1966 года «Об административной ответственности за нарушение законодательства о религиозных культах», «О внесении дополнений в статью 142 УК РСФСР», «О применении статьи 142 УК РСФСР», устанавливали три вида ответственности за нарушение религиозного законодательства: дисциплинарную, административную и уголовную; уклонение руководителей религиозных объединений от регистрации и другие нарушения ими законодательства о культах наказывались административным штрафом (до 50 руб.), уголовная ответственность (до 3-х лет лишения свободы) предусматривалась за посягательства на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов, принудительное взимание сборов, изготовление и массовое распространение обращений, писем, листовок, призывающих к неисполнению законодательства о религиозных культах. Подчёркивалось, что «к мерам административной, а тем более уголовной ответственности следует прибегать лишь в отношении злостных нарушителей законов». Это не мешало, например, арестовать и осудить в 1969 г. Б. В. Талантова.

Опубликованный 23 июня 1975 года Указ Президиума ВС РСФСР «О внесении изменений и дополнений в постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. „О религиозных объединениях“» уточнял процедуру регистрации религиозных обществ, сохраняя многоступенчатость процедуры. Полномочия по открытию и закрытию храмов переходили от местных Советов к СДР; окончательное решение оставалось за ним без ограничения сроков.

Конституция СССР 1977 года сохраняла фактическое неравноправие граждан в зависимости от их отношения к религии: атеисты могли свободно пропагандировать свои убеждения, а верующие имели лишь право «отправлять религиозные культы» (статья 52-я). Распространение "научного атеизма" с марксистской подкладкой вменялось в обязанность преподавателям в школах и вузах, в комитетах партии на местах существовали штатные должности пропагандистов. Вместе с тем, в отсутствии идеологической конкуренции уровень подготовки такого рода кадров был невысок.

В Перестройку происходит постепенный пересмотр политики государства по отношению к церкви.

Конфессии в СССР

Православие

Как крупнейшая в Российской империи конфессиональная группа, имевшая в ней государственный статус, Российская Православная Церковь воспринималась большевистским режимом не только как идеологический враждебный религиозный институт, но и как внутренний политический противник, очаг контрреволюции. До осени 1939 года политическое руководство СССР ставило задачу полной ликвидации православной церкви, распавшейся при активном содействии органов ГПУ-НКВД на различные легальные и нелегальные группировки (см. статьи Обновленчество и Катакомбная церковь); бо?льшая часть духовенства и подавляющая часть епископата к 1939 году были либо физически уничтожены, либо находилась в местах лишения свободы.

В сентябре 1939 года впервые в СССР сложилась ситуация, когда государственное руководство воспользовалось для своих целей «староцерковной» организацией (Московской Патриархией) митрополита Сергия (Страгородского), переподчиняя ей православные структуры на территориях аннексированных Союзом ССР осенью 1939 и в 1940 году (часть Польши, Румынии и Финляндии, страны Балтии).

В сентябре 1943 года произошло окончательное изменение политики в отношении «староцерковной» организации (легальной Патриаршей Церкви): было дозволено избрать Патриарха, Патриархии было оказано организационно-материальное содействие; структуры «обновленцев» в 1944 году были свёрнуты («самоликвидировались»); создавался специальный государственный орган по связям правительства с РПЦ - Совет по делам Русской православной церкви при СНК СССР (впоследствии слит с Советом по делам религий).

Секретное постановление СНК СССР «О православных церквах и молитвенных домах» от 1 декабря 1944 года запрещало без разрешения СДРПЦ закрытие зарегистрированных православных церквей и молитвенных домов. Секретное постановление «По вопросам, относящимся к православной церкви и монастырям» от 22 августа 1945 года предоставляло церковным структурам (патриархия, епархиальные управления, приходские общины и монастыри) ограниченные права юридического лица, разрешая приобретать транспортные средства, производить и продавать церковную утварь и предметы религиозного культа, арендовать, строить и покупать дома для церковных надобностей. Вводилась практика регистрации паспортных данных при совершении таинства крещения и иных.

16 октября 1958 года Совет Министров СССР принял 2 постановления: «О монастырях в СССР» и «О налоговом обложении предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей»; согласно первому постановлению, Советам министров союзных республик поручалось осуществить сокращение монастырских земельных угодий, запретить использовать наёмный труд, установить порядок использования монастырями зданий (кроме культовых), находящихся на их территории, только на основании договоров аренды, заключаемых с местными органами власти; второе резко поднимало отпускную цену на свечи, что увеличивало размер взимаемого налога с доходов свечных мастерских, устанавливало повышенные ставки налога с земельных участков, находящихся в пользовании монастырей, отменяло льготы для монастырей по налогу со строений и земельной ренте.

В Патриархию пошёл поток жалоб с мест в связи с угрозой закрытия церквей и монастырей из-за отсутствия средств. Во время встречи с председателем Совета по делам Русской православной церкви Георгием Карповым 20 февраля 1959 года Патриарх Алексий I протестовал против налога на свечное производство и выпадов в прессе против церкви и духовенства, на что Карпов ответил, что постановления отменяться не будут и их надо исполнять в полном объёме; по вопросу о открытии «13 - 15 церквей», что, по словам Патриарха, было ранее обещано Никитой Хрущёвым во время их встречи 17 мая 1958 года, Карпов «напомнил патриарху о том, что, Н. С. Хрущёв не обещал открывать новые церкви, а заявил, что, когда будет прислано письмо, правительство рассмотрит этот вопрос».

С 1959 года началось массовое административное закрытие приходов и монастырей. В 1961 году, несмотря на противодействие верующих и Патриарха, была повторно закрыта Киево-Печерская лавра. Одновременно с этим начались аресты церковных активистов, пытавшихся противодействовать проводимой государством политике, в числе которых оказались архиепископ Казанский Иов (Кресович) и архиепископ Черниговский Андрей.

По требованию СДРПЦ в июле 1961 года Архиерейский Собор РПЦ принял поправку к Положению об управлении РПЦ, которая устраняла священнослужителей от участия в распорядительной и финансово-хозяйственной деятельности приходов.

Католицизм

До революции Католическая церковь латинского обряда в России была организована в Могилёвскую архиепархию с центром в Санкт-Петербурге, которая насчитывала 1160000 верующих, 331 приход и 400 священников. После Февральской революции был создан экзархат русских католиков византийского обряда. Экзархом стал священник Леонид Фёдоров.

Гонения на Католическую церковь в России начались после декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», выпущенного в 1918 году. Последовавшие за декретом специальные инструкции лишали все религиозные организации, в том числе и католические приходы, имущественных прав, церковная собственность объявлялась «народным достоянием». Сопротивление процессу национализации церковной собственности со стороны архиепископа Эдварда фон Роппа привело к его аресту 19 апреля 1919 года и высылке в Польшу шестью месяцами позже.

Управление Католической церковью в России принял на себя епископ Ян Цепляк, который также протестовал против национализации церковных зданий и изъятия предметов культа из церквей. При нём в архиепархии при приходах были организованы тайные воскресные школы, некоторое время функционировала подпольная семинария. В 1920 году Цепляк некоторое время находился под арестом; также арестовывался в декабре 1922, когда были закрыты и опечатаны все католические церкви и часовни Петрограда. В марте 1923 года были арестованы 15 католических священнослужителей Петрограда во главе с Цепляком и экзархом Фёдоровым. 21-26 марта 1923 года в Москве проходил процесс над ними, по итогам которого архиепископ Цепляк и прелат Будкевич были приговорены к расстрелу (для Цепляка приговор был заменён впоследствии на 10 лет заключения), трое священников и экзарх Федоров - к десяти годам заключения, а ещё 8 священников - к трем годам заключения.

В 1926 году Папа Пий XI назначил епископа Мишеля д’Эрбиньи Апостольским делегатом на всей территории СССР. При этом о епископском посвящении д’Эрбиньи и о целях его поездки в СССР не объявлялось. В ходе своих визитов в СССР в 1926 году епископ д’Эрбиньи восстановил разрушенную в ходе репрессий 1919-1923 годов структуру Католической церкви, назначил Пия Эжена Невё, Антония Малецкого, Болеслав Слосканса и Александр Фризона Апостольскими администраторами и тайно хиротонисал их во епископы. О произошедшем стало известно властям, д’Эрбиньи был выслан, остальные епископы арестованы и либо высланы, либо расстреляны. Похожая судьба ждала и большинство католических священников. К 1935 году на территории СССР насчитывалось не более 16 католических священников, к концу тридцатых годов на территории РСФСР оставалось только два действующих католических храма - св. Людовика в Москве и Лурдской Богоматери в Ленинграде, прочие церкви были закрыты. Они получили статус «церквей при французских посольствах», и их деятельность как «церквей для иностранных дипработников» тщательно контролировалась властями. Такая ситуация сохранялась до 90-х годов.

В 1939-1940 годах в состав СССР вошли территории со значительным католическим населением - Западная Украина, Западная Белоруссия, Литва и Латвия. Деятельность Украинской грекокатолической церкви была запрещена после т. н. Львовского «собора» 1946 года, инспирированного НКВД, на котором, несмотря на отсутствие всех грекокатолических епископов, было принято решение о присоединении грекокатоликов к православию. В Литве и Латвии в послевоенное время также было репрессировано большое количество священников, закрыто большое количество храмов, предпринимались попытки уничтожения религиозных святынь, таких как Гора Крестов. Однако в этих республиках Католическая церковь, сохранила, в отличие от РСФСР, БССР, УССР, епископов и духовные школы, что давало ей более широкие возможности функционирования.

Протестантизм

Лютеранство

До революции лютеранство было в Российской империи наиболее крупной официально признанной и поддерживаемой государством протестантской конфессией. Среди лютеран были представители кадрового офицерского состава, купечества, технической интеллигенции, зажиточного фермерства Поволжья и Украины и даже члены высшей аристократии, состоявшие в родстве с императорской фамилией. После революции многие из них подверглись репрессиям или были вынуждены покинуть Россию. Также прекратилась финансовая поддержка со стороны государства. Вместе с этим этнические меньшинства балтийских народов (финны, эстонцы, латыши) получили возможность создания своих национальных церковных объединений. Одним из них явилась «Финская евангелическо-лютеранская Церковь Северо-Запада СССР» во главе с пастором Сеймаром Ямма Лаурикалла, образованная 4 сентября 1923 года.

Однако к началу «безбожной пятилетки» ситуация значительно изменилась. Приходы постепенно закрывались, многие прихожане-крестьяне оказались среди подлежащих раскулачиванию и были депортированы, а с начала 1930-х годов начались уже и этнические чистки. Ситуацию усугубляло то, что информация о репрессиях активно использовалась в антикоммунистической пропаганде в Германии и Финляндии, что в свою очередь позволяло советским властям считать немцев и финнов неблагонадёжными. К 1937 году в СССР не осталось ни одного лютеранского пастора. В 1938-39 годах были закрыты последние приходы, в которых уже не было пасторов.

В 1940 году в состав СССР вошли Латвия и Эстония, где лютеране составляли значительный процент населения, за недолгий предвоенный период существенных изменений в церковной жизни в этих странах не произошло. Ситуация изменилась после вывода немецких войск. В 1944 году глава Церкви Латвии Гринбергс и около 60 % пасторов покинули страну, а среди оставшихся многие были репрессированы. В результате Церковь потеряла до 80 % своего клира. Лишь в 1954 году деятельность Церкви была вновь легализована. В 1967 году в Церкви Латвии было около 90 пасторов и около 400 000 человек считали себя её прихожанами, но церковная жизнь сводилась к проведению воскресных богослужений. В подобном положении оказалась и Церковь Эстонии. На территории РФ официально зарегистрированных немецких лютеранских общин не было вплоть до периода перестройки. Финны-лютеране смогли зарегистрировать в 60-70-х годах три прихода в Северо-Западном регионе.

Баптизм

В отличие от лютеран, евангельские христиане и баптисты (ЕХБ) в царской России (в отношении которых до начала XX века в России обычно использовался термин «штундисты»; указанные конфессии циркуляром МВД от 3 сентября 1894 годавыводились из-под действия положения 1883 года - «Высочайше утверждённого мнения Государственного совета о даровании раскольникам всех вероисповеданий права богослужения» - и определялись как последователи «особо вредных течений») до издания Высочайшего указа от 17 апреля 1905 года подвергались преследованию со стороны властей и РПЦ, что обусловило их благоприятное отношение к установлению равенства религий после Февральской и Октябрьскойреволюций 1917 года.

Лидер евангельских христиан Иван Проханов писал в своей автобиографии: В основе политики большевиков в отношении религиозных организаций была свобода для всех, за исключением тех групп и священства, которые участвовали в политической оппозиции новому режиму <…> Таким образом низвержение православной церкви было значительным достижением, главной базой религиозной свободы… В практической повседневной жизни мы, евангельские христиане, видели факты, подтверждающие в общем благоприятное отношение советской власти к религиозным группам… Когда наши проповедники и миссионеры показывали удостоверения, выданные Советами в Петрограде, им немедленно оказывалась помощь, и в аренде, по возможности крупных залов, и в разрешении печатать объявления о приглашении людей на богослужения, в развешивании этих объявлений на улицах.

В 1917 году из тюрем и каторг были выпущены сотни проповедников и священнослужителей баптистов и евангельских христиан, посаженных туда при царской власти. В Москве баптистам в 1917 году был передан дом в Малом Вузовском переулке, ранее принадлежавший Реформатской Церкви, в котором и по настоящее время находится центральная баптистская церковь Москвы. Особым декретом от 4 января 1919 год «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям» ЕХБ было разрешено не служить в Красной Армии. Правда на практике этим декретом практически никто не воспользовался. А уже в 1922-1923 годах большевики провели широкомасштабную акцию, нацеленную на ликвидацию общин евангельских христиан и баптистов.

Уже в марте 1923 года были проведены обыски и аресты на квартирах московских баптистов, а 5 апреля 1923 года был арестован лидер евангельских христиан И. С. Проханов (автор предыдущей цитаты), он провел в тюрьме несколько месяцев. В последующие 5-6 лет репрессии периодически ослабевали, но уже не прекращались совсем.

На баптистском съезде 1926 года в Москве был учреждён Федеративный союз баптистов СССР, объединивший девять региональных союзов: Северо-Российский (с латышской секцией), Волго-Камский, Северо-Кавказский, Сибирский, Дальневосточный, Закавказский, Всеукраинский (с немецкой секцией), Крымский, Среднеазиатский.

В 1928 году число членов Федеративного союза баптистов составляло около 350-400.000; Союза евангельских христиан - около 350-400 000.

В 1920-х годах ЕХБ было организовано несколько сельскохозяйственных кооперативов, общее количество которых к 1929 году было около 400. Проханов даже вынашивал проект создания города Евангельска (город Солнца) на Алтае, но этот проект не был реализован. В мае 1928 года Политбюро постановило: «ликвидировать дело с организацией Всесоюзным советом евангелических христиан города Евангельска в Сибири, сообщив об этом решении соответствующим исполкомам». В том же 1928 году Проханов, спасаясь от вероятного ареста, вынужденно эмигрировал.

В 1929 году аресты священнослужителей баптистов и евангельских христиан стали массовыми. Ситуация продолжала ухудшаться с началом «безбожной пятилетки» и последовавших за ней репрессий 1937-1939 годов. Лишь с началом войны многие ликвидированные общины возобновили свою деятельность. В октябре 1944 г. с санкции властей в Москве было проведено совещание представителей общин евангельских христиан и баптистов (всего 45 делегатов) и учрежден Союз евангельских христиан и баптистов (с 1946 г. - Союз евангельских христиан-баптистов). Пятидесятники не получили разрешения на создание своего объединения. Часть из них присоединилась в 1945 г. к церкви ЕХБ на условиях Августовского соглашения (отказ от «моления на языках» на богослужениях и от обряда омовения ног перед причастием).

В 1960 году из ВСЕХБ, на фоне активизации антирелигиозной кампании, произошло выделение «Инициативной группы», которая в дальнейшем реорганизовалась в Совет Церквей ЕХБ. Его члены отказались от регистрации общин в органах государственной власти, наладили подпольный выпуск духовной литературы, создали организацию помощи семьям верующих, оказавшихся в тюрьмах и лагерях. Новое церковное движение практически с момента образования начало подвергаться массовым репрессиям со стороны властей, которые заключались в конфискации молитвенных домов и религиозной литературы, создании проблем с трудоустройством, существенном ограничении доступа к получению высшего образования и т. д. Всё это сочеталось с арестами активистов СЦ, которые осуждались на достаточно продолжительные сроки тюремного заключения.

Ряд историков считает, что именно массовое (несколько десятков тысяч человек) общероссийское движение СЦ ЕХБ положило конец Хрущевской антирелигизной кампании в СССР. Государственное преследование СЦ ЕХБ прекратилось только в начале 1990-х годов.

Пятидесятники

До революции на территории России существовали небольшие группы пятидесятников-унитариев. В 1921 году в Одессе начал религиозную деятельность миссионер Ассамблей Бога И. Е. Воронаев. Созданный им Союз христиан евангельской веры вскоре распространился по всей территории Украины, а также в центральных регионах России, на Урале и Кавказе, в Сибири. К 1927 году союз насчитывал 350 общин и 17 тыс. верующих.

В 1930 году все руководство союза было арестовано и репрессировано, централизованная деятельность была фактически прекращена. В 1939-40 годах, с включением в состав СССР территорий Западной Украины, Беларуси и Прибалтики, поместные пятидесятнические общины влились в пятидесятническое движение Советского Союза. Во время Великой Отечественной войны деятельность Союза христиан веры евангельской была восстановлена. В августе 1945 года, под давлением властей, руководители пятидесятников А. Бидаш, Д. Пономарчук (оба - c Украины), И. Панько (с Беларуси) и С. Вашкевич (с Западной Украины) подписали т. н. «августовское соглашение» об объединении с евангельскими христианами и баптистами в один союз. Часть пятидесятнических общин просуществовала в союзе до распада СССР.

Другая часть общин вскоре вышла из объединения. Находясь на нелегальном положении, «не регистрированные пятидесятники» воссоздали централизованную структуру по всему Советскому Союзу. Лидеры братства были неоднократно судимы. Так, епископ И. П. Федотов за антисоветскую деятельность отсидел в тюрьмах и лагерях в общей сложности 18 лет.

Иудаизм

28 декабря 1920 года появился циркуляр еврейского отдела Наркомпроса о ликвидации хедеров и иешив. После показательных судов в 1921 году над хедером в Витебске и над иешивой в Ростове все еврейские религиозные учебные заведения были официально закрыты. Ряд руководителей и преподавателей иешив вместе со своими учениками эмигрировали.

Однако в течение нескольких лет хедеры и иешивы ещё продолжали подпольную деятельность. В 1922 году Йосеф Шнеерсон, глава любавичских хасидов (6-й Ребе), создал Комитет раввинов, действовавший в полулегальных условиях. В 1923 году антирелигиозная деятельность в отношении иудаизма была в значительной мере приостановлена: к концу 1920-х годов число синагог увеличилось по сравнению с 1917 годом; в Ленинграде в 1927 году было 17 синагог и молитвенных домов против 13 в 1917 году. С 1925 года предоставлять финансовую помощь на религиозное образование начала американская организация Джойнт. В целом 1920-е годы оказались наиболее либеральным периодом для религиозной еврейской жизни в СССР. Осенью 1927 года, после ареста и приговора, было позволено эмигрировать в Ригу Шнеерсону, который по переезде в 1924 году в Ленинград образовал там центр Хабада, противодействовавший политике ассимиляции евреев.

Ситуация изменилась в конце 1920-х; в середине 1930-х власти разрешали оставлять одну синагогу в крупных городах со значительным еврейским населением. К 1 декабря 1933 года было закрыто 257 синагог, что составляло 57 % от существовавших в первые годы советского режима.

Ислам

20 ноября (3 декабря) 1917 г. было принято Обращение Советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», в котором говорилось: Мусульмане России, татары Поволжья и Крыма, киргизы и сарты Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья, чеченцы и горцы Кавказа, все те, мечети и молельни которых разрушались, верования и обычаи которых попирались царями и угнетателями России!

До 1929 года официальная политика в отношении мусульманства была наиболее благоприятной по сравнению с линией, проводившейся в отношении иных исповеданий и религиозных групп.

16-25 сентября 1920 года в Уфе под председательством муфтия Г.Баруди прошёл I всероссийский съезд мусульман, на котором было создано Центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ) как преемник Оренбургского магометанского духовного собрания в делах религиозного управления мусульман Европейской России, Сибири и Казахстана.

С начала 1923 года началось закрытие религиозных школы округа ЦДУМ. Муллы приступили к открытию подпольных школ, начали агитацию за открытие религиозных школ, организуют отправку писем от имени верующих в центральные государственные и партийные органы.

10-25 июня 1923 года в Уфе проходил II Всероссийский съезд мусульманских деятелей, на котором присутствовало 285 делегатов и муфтии Коканда, Ташкента и Крыма. Муфтием и председателем Диния назараты был избран Р. Фахретдин. Этот съезд показал, что уфимский муфтият является Центральным духовным управлением мусульман не только своего округа, но и большей части мусульман СССР. 30 ноября 1923 года НКВД РСФСР утвердил Устав ЦДУМ, по которому его полномочия распространялись на на Европейскую часть РСФСР и Сибирь, включая Казахскую АССР. 21 августа 1925 года НКВД и Наркомпрос РСФСР издали инструкцию, по которой преподавание мусульманского вероучения могло впредь производиться только в мечетях только лицам достигшим 14-летнего возраста или окончившим начальную советскую школу.

25 октября 1926 г. состоялся съезд мусульман Татарстана, Башкирии, Казахстана, Украины, Чувашии и областей РСФСР. Руководители страны получили от них приветственные телеграммы, в которых говорилось о грядущем единении мусульман всего мира под знаменами советской власти во имя борьбы с империализмом.

Мусульманское духовенство активно содействовало проведению советской внешней политики. В 1926 году состоялся I Всемирный мусульманский конгресс. СССР на нём был представлен руководством Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ). Делегация мусульман из СССР на конгресс была отправлена по инициативе советского дипломата Карима Хакимова.

Во второй половине 1920-х годов усилились давление и пропаганда, направленные против всех религиозных учреждений, в том числе и исламских. В 1930 году только в Татарстане из 12 000 мечетей было закрыто более 10 000, от 90 до 97 % мулл имуэдзинов были лишены возможности осуществлять свои обязанности.

С 1944 г. управление духовными делами мусульман СССР осуществляли четыре независимых друга от друга центра - Духовные управления мусульман (ДУМ) Средней Азии и Казахстана (Ташкент), Закавказья (Баку), Северного Кавказа (Буйнакск(ныне Махачкала), Европейской части СССР и Сибири (Уфа)

В 1960-1980-х годах ДУМам разрешили издавать Коран, выпускать лунные календари, заниматься обеспечением мечетей предметами культового назначения; начал выходить журнал «Мусульмане Советского Востока».

В конце 1970-х начале 1980-х годов наблюдалась явная активизация мусульманских религиозно-националистических настроений в южных республиках СССР, чему способствовали война в Афганистане и исламская революция в Иране. Органы КГБотмечали, что среди таджикской и узбекской молодежи широкое распространение получило ваххабитское учение. В сентябре 1981 г. ЦК КПСС было принято постановление «О мероприятиях по противодействию попыткам противника использовать „исламский фактор“ во враждебных СССР целях», дополненное в апреле 1983 г. постановлением «О мерах по идеологической изоляции реакционной части мусульманских священнослужителей».

Мечети функционировали в большинстве из больших городов Центральной Азии и Азербайджана; однако, их число сократилось с 25000 в 1917 году до 500 в 1970-х годах. В 1989 году, в рамках всеобщего послабления ограничений на религии было зарегистрировано несколько дополнительных мусульманских религиозных ассоциаций и некоторые мечети, прежде закрытые правительством, были возвращены мусульманским общинам.

Буддизм

С конца 20-х гг. началась интенсивная насильственная атеизация. Под предлогом участия лам в антисоветских мятежах, что в какой-то степени действительно имело место, большевистская власть на местах по приказу из центра стала закрывать, а затем и разрушать дацаны и хурулы, арестовывать лам, лишать сана. Ко времени завершения этой компании в 1939-1940 гг. значительная часть монастырей и храмов Бурятии и Калмыкии были разрушены. Сохранились здания лишь нескольких из них, да и то потому, что их можно было как-то использовать. Имущество буддийских храмов (живопись, скульптуру, книги) в основном уничтожали, сжигали, частично свезли в музеи. К концу 30-х гг. буддийская культура в Бурятии и Калмыкии официально перестала существовать. Считалось, что с религией покончено, какие-либо её проявления назывались «пережитками» и жёстко преследовались.

Религиозное диссидентство

Значительная часть православного духовенства и верующих в СССР вплоть до средины 1940-х годов стояла на антисоветских позициях и примыкала к подпольным церковным группам (см. статью Истинно-православная церковь); впоследствии, ввиду нормализации отношений между государственной властью и руководством Московской Патриархии, которая перешла на позиции полной и безусловной лояльности коммунистическому режиму, в рамках РПЦ появились отдельные лица и группы, выражавшие недовольство таким положением. Первым известным православным диссидентом был Краснов-Левитин, который начиная с 1958 года издавал в самиздате статьи, описывающие преследования и притеснения верующих в СССР.

Диссидентские настроения, после 1920-х, были весьма распространены среди баптистов; многие баптистские лидеры и активисты были приговорены к наказаниям в виде лишения свободы. В мае 1960 года Георгием Винсом, вместе с другими баптистами, была создана «Инициативная группа», которая в дальнейшем преобразовалась в Совет Церквей ЕХБ, члены которого отказывались от регистрации своих общин в государственных органах.

В феврале 1964 года выпускники Ленинградского университета Игорь Огурцов, Евгений Вагин, Михаил Садо и другие создали подпольную организацию «Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа» (ВСХСОН), целью которой было изменение существующего строя путём вооруженного государственного переворота; идеологические установки ВСХСОН в значительной мере совпадали с настроениями христианской демократии. Руководитель ВСХСОН Игорь Огурцов и его единомышленники были арестованы и приговорены к длительному тюремному заключению.

В июне 1976 г. ряд представителей православия, католицизма, баптистов, адвентистов и пятидесятников совместно подписали «Обращение членов христианских церквей СССР к отечественной и мировой общественности», в котором протестовали против ограничений прав верующих в СССР.

В декабре 1976 года по инициативе священника Глеба Якунина (РПЦ), иеродиакона Варсонофия (Хайбулина) и Виктора Капитанчука был создан «Христианский комитет защиты прав верующих в СССР». В том же году произошло резкое ужесточение репрессий в отношении религиозных диссидентов, организованное движение которых было разгромлено КГБ к 1980 году.

Освобождённый в 1987 году из заключения Александр Иоильевич Огородников, основавший в 1974 году вместе с филологом Владимиром Порешем религиозно-философский семинар для изучения богословской и философской мысли, приступил к выпуску самиздатовского журнала «Бюллетень христианской общественности» (БХО), целью которого было информировать читателей о религиозных событиях в стране; в августе 1989 года он создал первую в СССР христианскую политическую организацию - «Христианско-демократический союз России» (политическое объединение партийного типа).

4 декабря исполняется 70 лет со дня смерти знаменитого Емельяна Ярославского, одиозного председателя Союза воинствующих безбожников, главного идеолога и организатора борьбы с религией в Советском Союзе. О том, как в СССР изучали религию, и какие последствия программа научного атеизма имела для научной и человеческой совести его приверженцев, мы беседуем с Константином Антоновым, доктором философских наук, заведующим кафедрой философии религии и религиозных аспектов культуры Богословского факультета ПСТГУ.

Безбожники у станка

- Зачем вообще советской власти было нужно религиоведение?

Чтобы успешнее бороться с религией.

- Как начиналась такая борьба?

Одной из первых дискуссий по поводу религии была дискуссия между всем известным Емельяном Ярославским (Минеем Губельманом) и гораздо менее известной Марией Костеловской, старой большевичкой, прошедшей в свое время тюрьмы и каторги. Она была главным редактором журнала «Безбожник у станка». И случилась полемика между газетой «Безбожник» Емельяна Ярославского и журналом «Безбожник у станка». Смысл полемики был в том, нужно ли религию сразу выкорчевать самыми суровыми методами, как считала Костеловская, или делать это бессмысленно, потому что невозможно. Ведь религия имеет определенные социальные корни, поэтому чрезмерное преследование Церкви и верующих будет давать обратный эффект.

Да. И с этой точки зрения для того чтобы успешно вести антирелигиозную работу, религию надо знать и изучать. Более того, стремление сразу уничтожить религию считалось очень вредной, троцкистской идеей. А правильная позиция - ленинская, естественно, диалектическая. Ведь считалась вредной и противоположная позиция, что религиозные предрассудки отомрут сами по себе по мере построения социализма и развития научно-технического прогресса. Нет, мы не будем сидеть сложа руки. Надо вести атеистическую пропаганду, но ее надо вести умно и выдержанно.

- Как возникло само название - «религиоведение»?

Само слово «религиоведение» употреблялось в то время очень редко. Его впервые употребил, как это недавно выяснил П.Н. Костылев, Лев Толстой. Во время разговора с кем-то из посетителей Лев Николаевич сказал, что сейчас занимается религиоведением, это самая нужная наука, а у нас ее до сих пор нет.

Как крестьяне трактор освящали

- А когда появился термин «научный атеизм»?

Это уже после Великой Отечественной войны, в 50-е годы. Его появление было связано с хрущевскими гонениями на верующих, с той идеей, что антирелигиозную пропаганду и изучение религии необходимо поставить на солидную научную основу. Хотя аналоги этого термина существовали и раньше. Например, возьмите обычное для тех времен название книги «Марксизм-ленинизм как воинствующий атеизм», написанной в конце 1930-х годов. Это была фактически книга по марксисткой философии религии, написанная Александром Тимофеевичем Лукачевским, заместителем Ярославского в «Союзе воинствующих безбожников». Он был одним из немногих людей, кто тогда сформулировал целостную программу того, что после войны стало называться научным атеизмом.

- Научный атеизм - это тоже религиоведческая система?

Научным атеизмом называлось сразу несколько разных вещей. Это и определенная дисциплина, которую студенты слушают в вузе, это и направление религиоведческих исследований, то есть некая научная исследовательская программа в рамках мирового религиоведения. Понятно, что в Советском Союзе это была единственная религиоведческая программа.

При этом, вопреки нашим представлениям о примитивной совдеповской обязаловке, надо сказать, что она довольно серьезно обсуждалась, дискутировались такие вопросы, как что такое научный атеизм, каков его статус? Это философская дисциплина или частно-научная? Религиоведение - это часть научного атеизма или отдельный комплекс дисциплин, который подчиняется научному атеизму как философской дисциплине?

По всем этим вопросам существовали разные мнения, однако еще в конце 1920-х - начале 1930-х были люди, которые сформулировали основные исходные позиции. Это, прежде всего, Лукачевский, Николай Михайлович Маторин, также Николай Михайлович Никольский, известный своей «Историей Русской Церкви» и работами по востоковедению. Еще дореволюционный марксист, он в 1922 году произносит речь «Религия как предмет науки», где пытается сформулировать основы марксистского подхода к религии.

Эти первые попытки показательны своей переходностью от дореволюционного марксизма, который еще пытается быть направлением академической науки, к принципиально новому положению дел, которое сложилось после революции, когда марксизм возвели в догму. В 1918 году произошел разгон духовных академий, в 1922 году из Советской России высылают известных философов (знаменитый «философский пароход»), и марксисты остаются одни.

И сразу начинается трансформация научной ментальности. Искажается сам менталитет ученого. В конце 1920-х - начале 1930-х годов происходит формирование новой системы мышления. Из ее представителей Лукачевский - наиболее систематичный. Он написал ряд книг по марксистской философии религии. Еще он является редактором антирелигиозного учебника и автором учебных программ для антирелигиозных кружков.

- Он сам вел занятия?

Их мог вести кто угодно по составленной им программе. Кружок был второй ступени, для продвинутых рабочих. И, что любопытно, был построен на идее самостоятельной работы студента, пробуждении его творческой и интеллектуальной активности.

- Атеистической, разумеется?

Да. Это пробуждение активности и самостоятельности мышления человека было очень жестко увязано с атеистической установкой. Через эти кружки тогда прошли очень многие люди.

- В чем выражался творческий характер этих программ?

Обязательным было чтение Библии, других религиозных текстов. Студенты готовили доклады. На основе подготовленных сообщений предусматривалась дискуссия, причем сам ведущий в нее не вступает, а лишь ее ведет. В реальности, правда, могло быть по всякому, но в самой программе эта роль ведущего специально оговаривается.

Также Лукачевский был сторонником конкретных эмпирических исследований религий. У него есть интересный доклад «Методологические аспекты изучения корней религий в СССР». Его основная идея - необходимость эмпирических исследований и неоднозначность, что интересно, их результатов.

Лукачевский говорит: бесспорно, что религия играет контрреволюционную роль. Но в реальности мы не знаем, что именно происходит в Советском Союзе в религиозной сфере. А то, что знаем, говорит о неоднозначных и сложных процессах. Он приводит такой пример. Долгое время большевики думали, что если в деревню придут трактора, то это будет великой победой над религией в деревне. Однако оказалось, что это не так. Например, крестьяне не будут заводить трактор, пока его не освятят. В одной деревне так и было: крестьяне не могли завести трактор, пока не пришел священник и не освятил его.

- Фактически не могли завести или не хотели?

У них не получалось.

- Как он оценивал этот факт?

"Я - безбожник". Издательский плакат журнала «Безбожник у станка». 1924.

Он его оценивал с точки зрения влияния религии в обществе. Для него это социальный факт. Как для атеиста, для него тут нет проблемы. Это не чудо, естественно. Это то, что производит на крестьян впечатление чуда, и то, что ставит под вопрос религиозную политику. Поэтому он говорит, что необходимо изучать историю религии и современную религиозную ситуацию.

Ненормальная наука

- Какие вообще сегодня существуют подходы к изучению советского религиоведения?

Есть несколько неадекватных подходов к тому, что происходило в советское время в религиоведении. Первый, характерный для части верующих, - что это был сплошной атеизм, поэтому там по определению не может быть ничего хорошего и достойного для изучения. Это наши враги, которых надо лишь побыстрее забыть.

Другой подход, который можно назвать либеральным, считает, что это была сплошная идеология, поэтому там тоже по определению не может быть никакой науки. В крайнем случае, могут признавать, что были отдельные люди вроде Сергея Сергеевича Аверинцева, которые противостояли системе - либо скрытым, либо открытым образом. Но в самой системе ничего хорошего не было и не могло быть.

И есть еще третий подход, который говорит: ну что вы, это была нормальная наука. Конечно, там были отдельные перегибы, идеологи и бюрократы портили жизнь, но это не мешало ученым заниматься наукой. Ведь создали целую систему кафедр, многие религиоведы были вписаны в международные научные структуры, среди них были выдающиеся ученые. Например, Сергей Александрович Токарев. Он был искренним марксистом, вписанным в систему, при этом занимался своим научным делом и даже порой вступал с системой в конфликты по причине идиотизма начальства.

- Третий вариант верный?

Нет. Все три подхода необходимо отставить, чтобы добраться до того, что же там на самом деле происходило. Они, понятное дело, могут в чем-то между собой пересекаться, как-то между собой взаимодействовать, но эти три взгляда - определяющие. Тем не менее, все они не вполне адекватны.

- А какой подход правильный?

На мой взгляд, подход исследователя, который пока говорит: я не знаю, что там было.

- Почему неверен третий взгляд?

Потому что это не было нормальной наукой. Да, среди советских ученых были люди, которые делали науку на высоком уровне. Более того, те конкретные идеи, которые они предлагали, были не лучше и не хуже тех, что предлагали их коллеги в Европе или США.

Тем не менее советское религиоведение ни в коем случае нельзя считать нормальной наукой. Например, взять речи того же Лукачевского на съездах Союза воинствующих безбожников и подобных организаций. Это не просто идеологические тексты, они политические. Что очень важно, в сознании самого Александра Тимофеевича эти вещи были абсолютно неразрывны. Для него научное исследование религии, которое он практиковал и которому обучал, было связано не только с его личным атеизмом, но и с определенной политической практикой.

Но при этом я не хочу утверждать, что Лукачевский был злой и нехороший человек. Относительно многих воинствующих атеистов известно, что они очень заботились о своих учениках, мужественно себя вели, когда попадали в лагеря. Эти люди часто демонстрировали достаточно высокие человеческие качества. Но в данном случае интереснее отказаться от вынесений моральных суждений и осуждений в чей-либо адрес.

- Почему интереснее?

Это даст возможность увидеть факторы, которые работали независимо от их личной порядочности или непорядочности. Да, иногда делаются попытки разделить советских религиоведов на порядочных и непорядочных или, например, на ученых и бюрократов. Но это разделение тоже не работает. Например, я могу в опубликованных текстах религиоведа Маторина найти примеры, где он фактически доносит на своих оппонентов: говорит, что кто-то притворяется марксистом, но на самом деле он мелкобуржуазный ученый. А в те жестокие годы подобные обвинения могли повлечь за собой крах карьеры, арест и даже гибель.

Поэтому, увы, способ мышления и поведения этих людей был в общем-то людоедский. Но в том то и дело, что кривизна существовала не только в их личном сознании, была искривлена научная и человеческая ментальность. У них порой невозможно провести разграничительную линию между нормальной научной полемикой и доносом. Одно естественным образом переходило в другое.

При этом возникшая система была для них чем-то естественным. Они сами ее создавали, не представляя себе, чем это в итоге окажется на деле. Они думали, что строят дивный новый мир, а оказались в концлагере. Их судьба трагична.

Как «Союз воинствующих безбожников» стал обществом «Знание»

- Как понимали религию в советском религиоведении?

Во-первых, как чисто общественный феномен. Религия - часть надстройки над базисом, идеология. Как идеология - это всегда реакционная идеология. Иногда отмечалась прогрессивная роль некоторых маргинальных религиозных течений, например, разных сектантов, но это уже особенность послевоенного времени.

До революции тоже пытались в некоторой степени использовать маргинальную религиозность как ресурс, и после революции по инерции какое-то время продолжали так думать. Но потом это прекратили, и просто сказали, что вся религия как реакционная идеология всегда контрреволюционна.

- А иной природы у нее и нет...

Да. Поэтому, что бы там ни говорили церковники, они все равно контрреволюционеры.

Сейчас есть такой современный антицерковный тренд - говорить, что гонений на религию в СССР не было, а представителей Церкви сажали по политическим обвинениям. Отчасти это правда, потому что формально тебя сажали не за то, что ты христианин. Тебя сажали за то, что ты участник церковного монархического заговора. Но в то время по-другому просто не могло быть. Религиозный человек априори считался контрреволюционером. Советская власть не могла не бороться с религией, которую надо победить, в крайнем случае, загнать в гетто.

Следующий период в истории советского атеизма начинается после смерти Сталина. Сразу после войны ничего особенного не происходило. Во-первых, не было достаточных сил. Во-вторых, не очень было понятно, что вообще делать: Союз воинствующих безбожников стал обществом «Знание», о чем оно сейчас вспоминать не любит.

Хотя с религией еще во время войны начались заигрывания. Вообще тогда было не очень понятно, как вождь относился к Православию. На местах антирелигиозная атеистическая работа продолжалась, но она становилась менее энергичной и наступательной.

Однако после смерти Сталина выходит сразу несколько постановлений ЦК на религиозную тему. Говорится о том, что надо поставить атеистическую пропаганду на научную основу. И, начиная с 1959 года, создаются университетские кафедры научного атеизма. В 1964 году основывается целый институт научного атеизма. Организуются многочисленные «полевые» исследования, мониторинг религиозной ситуации.

Он просуществовал до 1991 года. Последний год его переименовали в Институт религиоведения, а потом просто прикрыли. Но наукой в нем помимо идеологии тоже занимались, и довольно серьезно. При институте дважды в год выходил журнал «Вопросы научного атеизма». В нем были рубрики по научному атеистическому воспитанию, философским вопросам религии и атеизма, конкретным социологическим исследованиям и т. д. Вышел отдельный номер, посвященный второму Ватиканскому собору, сборник, посвященный исламу.

Тем не менее, несмотря на некоторые послевоенные смягчения, идея контрреволюционности и реакционности религии сохранялась практически до конца советского режима, хотя были и определенные вариации. Ведь начали с конца 1960-х годов заигрывать с марксистско-христианским диалогом, идеологией освобождения, печатать Грэма Грина. К началу 1980-х происходит смена риторики. Если раньше говорилось об антирелигиозной пропаганде и агитации, то потом риторика сменяется на оборонительную, говорится уже об антирелигиозной контрпропаганде. Я это недавно обнаружил, просматривая подборку «Вопросов научного атеизма».

Дальше, хотя религия - это социальный феномен для марксистов, тем не менее теория обмана в том смысле, который в это вкладывали атеисты 18 и 19 века, ими отвергается. Это не значит, что отвергается сам факт обмана, но что ему ищется объяснение. Для марксистов религия возникает из социальных противоречий. Человек, будучи не в состоянии осознать силы, управляющие его жизнью и жизнью общества, начинает фантазировать, искать утешения на Небе от земных неустройств.

И еще важный момент - религия не имеет собственной истории. Не существует истории религии как таковой. Например, известная книжка С. А. Токарева называется очень характерно - «Религия в истории народов мира». У религиозных представлений или религиозных практик как бы нет собственной логики развития. Есть история народов мира, в конечном итоге история производительных сил и производственных отношений. По отношению к ней история религии вторична, то есть религиозные представления меняются в зависимости от экономического базиса.

Для марксистов задача научной истории религии заключается в том, чтобы вывести ее из ее земной основы. Показать, как лишь в зависимости от нее меняются религиозные представления. Это, как они полагали, единственная подлинно научная история религии, но она фактически уничтожает религию как самостоятельный феномен.

Как Хрущев не смог упразднить религию

Однако советские религиоведы в то же время так понимали свой предмет изучения, что не допускали чрезмерного нигилизма, потому что старались строго следовать марксистской логике. Например, как известно, Хрущев загорелся идеей показать по телевизору последнего попа в день построения коммунизма в 1980 году. И он собирает самых умных тогдашних религиоведов и идеологов. Они в доме отдыха неделю хорошо проводят время за государственный счет, разрабатывая программу искоренения религии.

Эта история известна со слов Николая Семеновича Гордиенко, недавно умершего статусного советского религиоведа и одновременно довольно интересного ученого. Он участвовал в этом своеобразном семинаре. В итоге они на-гора выдали резолюцию, что эта программа неосуществима. Что в принципе вопрос поставлен неправильно. При этом они оставались научными атеистами. На них, конечно, наорали, группу разогнали и выпустили какой-то партийный документ по поводу религии к какому-то съезду, составленный уже чистыми идеологами .

То есть советские религиоведы обладали определенной автономией сознания. Они не переставали быть при этом марксистами. А последовательный марксист говорит, что есть определенные закономерности общественного развития. Пока в обществе есть предпосылки для того, чтобы существовала религия, она будет существовать. И еще некоторое время после этого она будет существовать - в силу инерции человеческого сознания. Поэтому очень вредно нарушать принцип свободы совести. Кстати, в само название закона об оскорблении чувств верующих уже заложена советская терминология. Именно советские религиоведы говорили, что чувства верующих нельзя оскорблять, т.к. это вызывает ответную реакцию.

- Потому что верующие злые и обидчивые?

Даже если они не таковы, мы их сделаем такими. Зачем же мы будем способствовать укоренению религиозных предрассудков?

Тем не менее, несмотря на всю эту риторику, что нельзя оскорблять религиозные чувства, я считаю, что мы должны ставить вопрос о моральной ответственности религиоведов за гонения. Вопрос о моральной ответственности религиоведения как научного сообщества за гонения на веру в СССР должен быть поставлен.

- Вы же говорили, что Вы против вынесения моральных оценок. То есть, вы противоречите себе?

Нет, потому что одно дело - методологический прием воздержания от суждений, другое - вопрос моральной ответственности, который не связан с вопросом о чьих-то частных нравственных качествах. Вопрос не только о моральной отвественности за гонения.

Дело также в искажении самого религиозного сознания, которое мы до сих пор расхлебываем. Когда в обществе существует консенсус, что религия - это реакционная форма общественного сознания, что она постепенно отмирает, верующие оказываются в неком гетто. Относительно того, что верующий человек находится в гетто и нигде больше находиться не может, существовал общественный консенсус, больше того, многие верующие сами начали так думать, и тогдашние религиоведы несут за это ответственность.

Кроме того, мне кажется, что этот советский способ мышления и поведения имеет тенденцию воспроизводиться до сих пор в части современного общества и в сегодняшнем религиоведении, в том числе и у части православных религиоведов. Те же полемические приемы, которые в советское время направлялись преимущественно против Церкви. Скажем, вопрос об историчности Христа, когда пытались доказать, что Иисус Христос не существовал, что христианство состоит из пережитков древних диких культов, этот же аргумент сейчас представителями одних конфессий иногда направляется в адрес других религий. Но ведь тогда никакое изучение религий становится невозможно, здесь научные нормы снова начинают приноситься в жертву каким-то идеологемам, которые понимаются скорее на старый партийный манер.

И, наконец, все таки остается вопрос о моральной ответственности за гонения на веру. Мне не интересно, были ли Лукачевский или Ярославский хорошими или плохими людьми в повседневной жизни. Но они и их товарищи создавали такой контекст существования и понимания религии, что гонения были неизбежны. Ведь их деятельность, несмотря на все оговорки, была идеологическим обоснованием гонений. Нужно наконец найти мужество, чтобы хотя бы сказать об этом прямо и откровенно.