Монгольская империя Чингизидов. Чингисхан и его преемники. Чингисхан — «монгол» со славянской внешностью. Фальсификациия истории

Обладателем каких человеческих качеств предстаёт Чингисхан в этом источнике? Считаешь ли ты их привлекательными?

Чингисхан говорит о себе как о выносливом настоящем воине, бессребренике и стороннике равенства. Эти качества вызывают уважение.

Обладателем каких человеческих качеств предстаёт Чингисхан в этом источнике?

Здесь Чингисхан показан как очень жестокий человек.

Сравни выводы по двум источникам. Какой возникает вопрос? Сравни его с авторской формулировкой (с. 273).

Вопрос: Почему монголы не создали ещё одной цивилизации?

Ответ: В то время главной чертой цивилизации была религия. Монголы не создали своей религии, отвечающей нуждам цивилизации, а приняли ислам. Цивилизацию могла бы создать выработка отдельной конфессии (как разделение католического и православного миров), но монголы приняли уже распространенный суннизм.

Как ты считаешь, монгольские племена взошли на ступень цивилизации или нет?

Монголы создали собственное государство, в котором были крупные города и сложная система управления. Они стали цивилизованными.

Чингисхан стал великим завоевателем. Он создал огромную империю. Она распалась, но власть монголов в её частях сохранилась.

В чём причины успешных завоеваний монголов? На твой взгляд – человека XXI века, какие действия Чингисхана и его воинов могут вызывать уважение, какие – отвращение? Объясни почему.

Причины успеха монголов:

Основной силой монголов были хорошо натренированные конные лучники;

В армии монголов царила железная дисциплина;

Монголы использовали разные тактические хитрости, например, ложное отступление центра армии и удар по флангам увлёкшегося преследованием противника;

Монгольские воины были неприхотливы, потому могли обходиться без обозов, благодаря передвигаться очень быстро;

Монголы усваивали достижения покорённых народов, например осадные машины китайцев;

Многие противники монголов, например китайцы, были разобщены, а иногда даже пытались использовать монголов друг против друга.

Сделай вывод об историческом образе Чингисхана.

Чингисхан остался в истории как создатель безупречно работавшей военной машины, но при этом очень жестокий человек.

Назови соседей Монгольского государства к 1206 году. Какие земли покорил Чингисхан, а какие – его наследники?

Монгольское ханство окружали государства киргизов, кара-китайцев, тангутов и империя Цзинь. Чингисхан покорил их все, кроме империи Цзинь – её захватили его наследники.

Раздели покорённые монголами земли на группы по признаку «цивилизованные / первобытные» и по признаку «разные цивилизации».

К первобытным относились только племена половцев, остальные – к цивилизованным.

К дальневосточной цивилизации относились государства киргизов, кара-китайцев, тангутов, Тибет, империи Сун и Цзинь.

К индийской цивилизации относились Непал и захваченная монголами часть Бирмы.

К исламской цивилизации относились государство Хорезмшаха, Волжская Булгария и территория, которую контролировал Багдад.

К православной цивилизации относились Армения, Грузия и Алания.

Некоторые земли католической цивилизации испытали на себе монгольское нашествие, но под власть монголов они не попали.

Почему распалась единая Монгольская империя? Работая в паре, опишите спор монгола и представителя одного из покорённых народов, в котором один доказывал бы, что монгольские завоевания принесли благо народам мира, а другой опровергал бы его слова.

Монгольская империя распалась потому, что наследники Чингисхана все считали себя достойными власти, при этом все опирались на разные территории, которые до завоевания были отдельными государствами и даже цивилизациями, слушали разных советников.

Человек из покорённого народа стал бы расписывать, какими жестокими были монголы во время нашествия, какие прекрасные храмы и библиотеки были уничтожены. Он сам бы признавал, что при монголах наладилась торговля, восстановился мир, что монголы борются с разбойниками и пускают врагов к цветущим городам. Но по его мнению это не оправдывало жестокостей нашествия. На это монгол только возразил бы, что монголы оказались сильнее всех остальных народов, потому по праву сильного они господствуют, и спорить тут не про что. Монголы долгое время не были похожи на арабов, они не стремились показаться просвещёнными, большая часть из них даже продолжала жить в кочевьях.

Сделайте вывод об историческом образе Чингисхана.

Чингисхан оказался не только талантливым полководцем, он смог наладить эффективную систему управления в своём государстве.

Работа на тему:

Военные подходы монголов при Чингисхане

Введение. 10

Глава 1. Объединение отдельных племен в один монгольский народи первые походы Чингисхана. 12

§ 1.1. Первые походы Чингисхана. 14

§ 1.2. Поход против племени Солонгов. 16

§ 1.3. Поход против найманов. 17

Глава 2. Поход на Китай. 19

§ 2.1. Объект операций - Тангутское государство. 19

§ 2.2. Великая Китайская стена. 21

§ 2.3. Жестокий образ ведения войны.. 23

Глава 3. Поход в среднюю Азию.. 26

§ 3.1. Сильный враг - Кучлук-хан. 26

§ 3.2. Большой курултай. 29

§ 3.3. Достижение полководческого гения Чингисхана. 30

Глава 4. Военные действия Чингиса в Туркестане, Афганистане и Персии. 31

Заключение. 37

Список литературы.. 40

Сделаем краткий обзор литературы, которая была использована при написании данной работы. Библиография приведена в соответствии со списком литературы.

В своих работах по истории монгольских народов историк Владимирцов особое внимание уделено кровавой борьбе за власть над Монголией, где будущий великий хан нанес сокрушительный удар монгольскому племени татар, именем которого китайцы и другие соседние народы в XI-XIII вв. называли обобщенно все монгольские племена. Казнены были все татары, кто ростом оказался выше оси тележного колеса, и осталась от тех монгольских татар только горстка людей, да имя, перешедшее на остальных монголов и подвластные им немонгольские племена. Под именем уничтоженного племени татар узнал вскоре монголов весь мир.

Г.В. Вернадский "в своем труде «Монголы и Русь» продолжает мысль Г. Фараджи и добавляет, что монгольское слово яса означает "поведение" или "декрет". До недавнего времени было обычным говорить о Великой Ясе как о собрании общепринятых монгольских правовых установлений. Это происходило, частично, потому, что статьи Ясы, относящиеся к уголовному законодательству и наказанию, привлекали большее внимание историков, нежели любая другая часть кодекса.

Не существует сохранившейся полной копии Великой Ясы, хотя восточные авторы XIII- XV веков свидетельствуют, что такие списки существовали. Согласно историку Джувейни, подобный список хранился в сокровищнице каждого потомка Чингисхана. Рашид ад-Дин упоминает о существовании этих списков множество раз. В персидском трактате о финансах, приписываемом Назиру ад-Дину Тузи имеются многие ссылки на Ясу. Макризи был проинформирован своим другом Абу-Нашимом о списке, имеющемся в багдадской библиотеке. На основе информации Абу-Нашима Макризи попытался представить полный отчет о содержании Ясы. Фактически же, ему удалось очертить лишь часть кодекса, в основном статьи, посвященные уголовному законодательству и наказанию. Рашид ад-Дин, со своей стороны, цитирует многие ордонансы и высказывания Чингисхана, некоторые из которых были, возможно, фрагментами Ясы, а другие - так называемыми "максимами".

Долгое время современные историки, имеющие дело с Ясой, базировали свои заключения в основном на информации, предоставленной Макризи и Рашидом ад-Дином. До недавнего времени недостаточное внимание уделялось краткой сумме Ясы, сделанной Григорием Аб-уль-Фараджем. Но эти два писателя наметили канву наиболее значимого деления Ясы, касающегося государственного закона монголов.

Вернадский в своей статье «Что дали России монголы» говорит, что, Чингисхан и его преемники переломили ход мировой истории, перекроив политическую и этническую карты Евразии. Были уничтожены одни народы, положено начало формированию других. Неотъемлемым в политике монгольских ханов стало изгнание из прежних мест обитания многих племен и народов, их насильственное переселение на другие территории.

На завоеванные земли, частично очищенные от прежнего населения, пришли тюркские племена Азии, составляющие основную массу монгольской армии. В степях Причерноморья пришлые восточные кипчаки смешались с завоеванными, но в то же время родственными им западными кипчаками. На всех пришлых и ранее обитавших здесь тюрок распространилось имя их монгольских господ - татары. В Крыму над всей массой тюркского и нетюркского населения возвышались потомки Чингисхана рода Гиреев. Власть Гиреев была освящена их происхождением от Чингисхана, и, естественно, крымские ханы высоко чтили своего монгольского предка. Поскольку его почитали правители Крыма, то и подвластное им тюркское население восприняло культ Чингисхана, хотя их собственные предки в XIII веке стали жертвами монгольских завоевателей.

В этом труде (Западная Монголия и Урянхайский край) Грумм-Гржимайло описал монгольскую эпоху, которая сопровождалась не только колоссальными военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада.

«Чингисхан...разрушил преграды темных веков. Он открыл человечеству новые пути. Европа пришла в соприкосновение с культурой Китая. При дворе его сына армянские князья и персидские вельможи общались с русскими великими князьями. Открытие путей сопровождалось обменом идей. У европейцев появилась прочная любознательность в отношении далекой Азии. Марко Поло отправляется туда вслед за Рубруком. Два столетия спустя отплыл на открытие морского пути... Васко да Гама. В сущности и Колумб отправился в путь на поиски не Америки, а земли Великого Могола».

Рене Груссе Р. В книге «Чингисхан: Покоритель вселенной» приводит - классическое жизнеописание видной исторической личности, созданное европейским ученым первой половины нашего века.

Академик Груссе, чьи интересы в истории простирались от Ближнего до Дальнего Востока, написал достаточно занятную и вместе с тем серьезную биографию Чингисхана, основателя великой Монгольской империи XIII века.

В качестве главного источника для своей монографии Груссе взял древнемонгольское историческое сочинение "Сокровенное сказание", повествующее в основном о жизни Чингисхана. Кроме того, Груссе привлек труды некоторых древних персидских и арабских историков. Он опирался и на исследования своих коллег, европейских историков-востоковедов прошлого и начала этого века.

Небольшая статья из журнала“Родина” посвящена Чингисхану и его последователям, которые преследовали цель - установить для всего Человечества эру идеального общемирового порядка и благоденствия, когда прекратятся взаимные войны и создадутся условия для мирного процветания человечества как в области духовной, так и материальной культуры. Жизнь одного человека оказалась слишком короткой для осуществления этой грандиозной задачи, но Чингисхан и его наследники едва не достигли этой цели, когда имели 4/5 мира в своем государстве - монголосфере

Генерал Иванин М. в книге «О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане» говорит о том, что для многих из нас признание Чингисхана человеком второго тысячелетия было неожиданным, парадоксальным и не совсем понятным, ведь массовый российский читатель получил представление о Чингисхане и монголах его эпохи, в первую очередь, из трилогии Василия Яна. В наше сознание глубоко врезалось: «...все гибло и обращалось в пустыню там, где проходили монголы».

«Современные востоковеды Запада не так отягощены, как советские монголисты недавнего прошлого, грузом односторонней и потому неверной ориентации на миротворческие усилия правителей монголов, - отмечает в своей книге «Прародина монголов» С.Ш. Чагдуров, доктор филологических наук, профессор Бурятского госуниверситета. - Приходится только сожалеть, что это наше великое историческое наследство, о котором сегодняшние ученые Запада говорят в таком исключительно позитивном, добром и правдивом ключе, все еще пользуется у нас в России «обратной», так сказать, популярностью, т.е. в большей мере негативной, связанной с его «варварской жестокостью».

Оказывается, что всегда существовала совершенно противоположная точка зрения на события той эпохи и иная оценка личности Чингисхана. Мы сознательно не обращаемся к монгольским источникам, но даже некоторые выводы ученых Запада выглядят для нас откровением.

Историку Хара-Даван принадлежит высказывание: «Он (Чингисхан) установил мир». Комментируя Хара-Давана, военный историк И. Рэнк в своей книге, вышедшей в Берлине в 1925 году, отметив, что данное суждение представляется парадоксальным, когда подумаешь о непрестанных войнах, которые вел Непреклонный император, продолжил: «... но по существу оно точно и глубоко верно. В этом смысле он действительно установил мир во Вселенной, мир, продолжавшийся около двух веков, ценою войн, которые в общей сложности не продолжались и двух десятилетий... Этот завоеватель мира был, прежде всего, его непреклонным возродителем».

Кычанов К.И. в произведении «Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир» раскрыл историю личности, и большое внимание автор уделил подробностям личной жизни Темуджина. История привязанностей, симпатий и антипатий главного героя составляет канву повествования.

Автор считал чрезвычайно важными те особенности характера Темуджина, которые позволили ему объединить вокруг себя преданных соратников и стать во главе монгольских племен. Кычанов находил у Темуджина природный дар магнетизма, который испытывал на себе каждый, имевший с ним дело. Более того, автор полагал, что Темуджин как государственный деятель обладал рядом важных моральных качеств, привлекательных для современников: "Его власть не только несла с собой порядок, но и отличалась умеренностью, своеобразной моралью и, я чуть было не написал, "человечностью", то есть обладала всеми теми свойствами, которые отсутствовали у его противников".

Калашников И. в книге «Жестокий век», красной нитью проводит мысль, что его главный противник, монгольский вождь Джамуха, которого Груссе удостоил звания "Анти-Цезаря", представлял собой иной тип личности. "Хронисты как один человек указывают на неустойчивость его натуры, склонность к интригам, коварство, а также на безмерное честолюбие, вдруг уступавшее место приступам самоуничижения и раскаяния", - писал Калашников о монгольском "Анти-Цезаре".

Калашников относился к Чингисхану с большой долей симпатии. Называя своего героя варваром, автор, однако, изобразил его скорее положительной фигурой: "Главными качествами завоевателя были ум и рассудительность. Он совершал или позволял совершать самые немыслимые зверства, но лишь потому, что в современной ему монгольской среде иного способа ведения войны не знали, как не представляли себе другого образа жизни, кроме кочевого, находя оседлые страны годными только для грабежей, разбоя и охоты на человека".

Кляшторский С.Г. как автор книги «Летопись трех тысячелетий» прекрасно разбирался в средневековой истории Востока, в частности Монголии, Китая и сопредельных стран. События жизни Чингисхана показаны во взаимосвязи с главнейшими вехами развития Центральной Азии и Китая.

Рашид ад-Дин утверждает, что в XI-XII вв. монголов как единой нации не было. "Белые татары" служили империи Кинь, охраняя Великую стену. За что их презирали "черные татары", кочевавшие в северных степях, подчинявшиеся не чужой власти, а своим, "природным", ханам. А еще севернее, на границе степи и тайги, жили "дикие татары", которые презирали черных татар за то, что они привязаны к своим стадам, подчинены старейшинам, ханам и обычаям родового строя. Те юноши, которые не выносили подчинения законам рода, уходили в горные леса, добывали пищу охотой, грабежом и погибали от рук своих родственников. Этих обреченных удальцов называли людьми длинной воли, идеалом их были верность дружбе и военная доблесть.

Трубецкой в «Наследие Чингисхана» говорит о том, что войны, которые вел Чингисхан, а их было четыре, были спровоцированы его противниками, а все его территориальные приобретения лежали в ареале окраин Великой стены.

Все грандиозные завоевания монголов были совершены не при грозном Тэмуджине, правившем в 1229-1241 гг., а при его преемнике Мунке-хане в 1251-1259 гг. А доброту, великодушие и терпимость Мунке особо отметил посланный из Европы Рубрук.

Как по мнению Джувейни, так и по мнению Макризи, Яса была талисманом, обеспечивающим победу на поле сражения. Как указывает А.Н. Поляк, монголы и тюрки приписывали Великой Ясе полумагическую власть.

Григорий Фарадж в своей книге «О законах, постановленных Чингисханом», говорит о том, что более ясным доказательством и определенным показанием может быть то, что, несмотря на существование стольких сильных и многолюдных недругов и стольких обильно снабженных и могучих врагов, - таких, что были богдыханами и хосроями времени, он в одиночку с малой дружиной и без припасов поднялся и сразил и покорил гордецов всего кругозора от востока до запада, а тех, что встретили его супротивностью и боем, тех, согласно ясе и приказам, кои он установил, он уничтожил полностью, с подданными, детьми, приспешниками, войсками, округами и городами.

Фарадж также рассматривает боговдохновенный разум Чингисхана как источник Ясы: "В то время как Всемогущий (Бог) выделил Чингисхана из числа его современников по разуму и интеллекту...он (Чингисхан), лишь опираясь на глубины своей души и без утомительного изучения (исторических) анналов, без согласования с (традициями) древних времен, изобрел все приемы (государственного управления)".

История монгольского народа начинается с Чингисхана.

Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников... непрестанно между собою враждовавших, в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся способным подчинить себе всю Азию, было делом рук мощной личности Чингисхана.

Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру Азиатского материка. Она не только сопровождалась гигантскими военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада. Но так как все созданные монголами и объединенные ими национальности распались, в то время как на Востоке китайская культура, а на Западе ислам сохранили свои позиции, то значение, приходящееся в XIII и XIV веках на долю монголов, впало незаслуженно в забвение.

Чингис-хан указал цель своим подданным. Вместо гибельных усобиц мелких племен между собою он внушил объединенному им народу идею всемирного владычества. Его жизнь была неизменно посвящена этой одной цели. По проторенным им путям продолжали неуклонно следовать его сыновья и преемники. Дух великого Чингисхана продолжал жить в членах его многочисленной семьи, и именно он вдохнул в свое потомство способность... властвовать не только над их собственным степным царством, но и над завоеванными культурными странами азиатского Востока и Запада. Таким образом, Чингисхан, несомненно должен быть причислен к величайшим личностям Всемирной Истории.

Историей монголов и их гениальным вождем, вписавшим блестящие страницы во всемирную историю, до самого последнего времени интересовался только узкий круг ориенталистов. Несмотря на то, что в русской истории есть особый период - монгольский, ему не придавалось особого значения "казенными" историками, этот период относится к числу "пустых периодов" русской истории, несмотря на тот исторический факт, что из этого периода - как из "материнского лона" - вышла Московская Русь. Не существует также специального исторического труда на эту тему.

Только за самые последние годы ученые евразийского мировоззрения, изучая проблему русского самопознания, стали внимательно разбираться в разных восточных влияниях на русскую историю, культуру и быт, и им, отчасти, удалось разбить "предубеждения и предрассудки европеизма", с которыми трактовался этот вопрос до них, и, тем самым, заинтересовать широкий круг русской интеллигенции, чего не удавалось сделать нашим ориенталистам.

Политическая раздробленность, постоянные княжеские усобицы облегчили осуществление широкомасштабных планов монголо-татар, начатое вождем монгольских племен князем Темучином (Темуджином), получившим имя Чингисхана (великого хана) – владыки мира.

Монголы обрушились на Северный Китай, покорили Сибирь, вторглись в Хорезм, Северный Иран и другие земли и стали продвигаться к русским землям. Чингисхан показал себя не только умелым и жестоким полководцем, но и незаурядным правителем.

Провозглашение Темучина Чингисханом было делом представителей большей части монгольских племен, но не всех, так как другая часть народа с несколькими аристократическими семьями была с Джамухой; оставалось вне этого объединения и могущественное племя кераитов, подвластное Ван-хану, а также государство найманов и белых татар.

Таким образом, первая цель, которую поставил Чингисхан, - образовать Единую Монгольскую Державу - еще не была достигнута.

Однако те племена, которые уже признали его власть, представляли в общей сложности, по числу душ, такую крупную величину и занимали такие обширные земли, что являлось необходимым - еще ранее достижения указанной цели и попутно с ее преследованием - озаботиться возможным сплочением подвластных племен в одно целое.

Для этого, прежде всего следовало наладить постоянную сеть сообщений, а необходимость защиты центральной власти от неблагоприятных случайностей, всегда возможных в той обстановке, в которой возникала монгольская держава, требовала прочной организации ставки верховного правителя государства и надежных мер для ее охраны. В осуществлении этих мероприятий и других, относящихся к разряду административных, Чингисхан с самого начала проявил огромный организационный талант.

Его ставка стала истинным центром зарождающейся великодержавности. Для связи, для передачи его приказов в народ он организовал отряд верховых, по нашей терминологии ординарцев или курьеров, которые "как стрелы" разлетались во все подвластные земли. В степном государстве, при отсутствии современных понятий о почте, телеграфе и железных дорогах, организация таких конных курьеров являлась чрезвычайно разумным нововведением, еще нигде до Чингисхана не практиковавшимся, по крайней мере, в таком крупном масштабе; позднее эта организация была введена во всей Монгольской державе, получив дальнейшее развитие в виде учреждения сети "ямов" - ямских станций, являвшихся, с одной стороны, этапами для передачи и дальнейшего препровождения почты, а с другой - подставами для должностных лиц и курьеров, которым были доверены особо важные письменные или словесные распоряжения и сношения. Когда монархия Чингисхана получила характер Мировой Империи, распространившись и на Россию и Китай, сеть ее линий сообщений обратилась в огромное государственное учреждение, обслуживавшее не только правительственные, но и частные потребности в сношениях, что открыло доступ в сердце Монголии путешественникам даже из далекой Европы: Плано Карпини, Рубруку и Марко Поло. Чингисхан хотел доставить торговле такие удобства и такую безопасность, чтобы можно было, как он выражался, во всей его империи носить золото на голове, как обыкновенные сосуды, не подвергаясь ни грабежу, ни притеснениям.

В то время как Чингисхан деятельно работал таким образом по сплочению своего молодого государства, враги его не дремали. Джамуха сумел приобрести среди подвластных ему вождей племен такое значение, что они, собравшись однажды на берегу реки Аргуни, провозгласили его "Гурханом", что значит "Всенародный хан"; это было прямым вызовом Чингис-хану, тем более что в этом провозглашении сыграла роль враждебная ему коалиция, в которой участвовали его собственные дяди (со стороны матери), вождь суровых меркитов Тохта-беги, а также сын престарелого Ван-хана, пытавшийся вести свою собственную, отличную от отцовской, политику.

Чингисхан со свойственной ему осторожностью обеспечил себя поддержкой со стороны своего союзника Ван-хана; после этого он выступил в поход и в 1202 г. нанес своему бывшему названому брату и его союзникам, меркитам решительное поражение. Джамуха бежал; подвластные ему роды подчинились победителю.

§ 1.1. Первые походы Чингисхана

В 1205, 1207 и 1210 монгольские силы вторгались в тангутское государство Западное Ся (Си Ся), но решающего успеха не имели, дело закончилось заключением мирного договора, обязавшего тангутов уплачивать дань монголам. В 1207 посланный Чингисханом отряд под командованимем его сына Джучи совершил поход к северу от р.Селенга и в долину Енисея, покорив лесные племена ойратов, урсутов, тубасов и др. Зимой 1208 монгольские войска перешли Алтайские горы, преследуя бежавших на запад найманов и подчинив уйгуров. К 1211 к новой державе присоединились енисейские кыргызы и карлуки.

В 1211 монгольские силы во главе с самим ханом вторглись в северный Китай, начав войну с чжурчжэньским государством Цзинь, ослабленным политическими распрями, восстаниями и противостоянием с южнокитайской династией Сун. Армия Чингисхана нанесла удар на восток, а отряды его сыновей действовали в современной провинции Шаньси. Против властей империи Цзинь восстали покоренные ею китайцы и кидани, которые захватили Ляодун и оказали помощь монголам. Война приняла упорный характер и велась с исключительной жестокостью. Только в 1215 монголам удалось захватить, разграбить и сжечь чжурчжэньскую столицу Чжунду (Пекин). Чингисхан с огромной добычей вернулся в Монголию. Монгольские силы в северном Китае возглавил полководец Мухули, командовавший 23-тысячными отрядами монголов и многочисленными отрядами, набранными из киданей и местных жителей-китайцев. Война с чжурчжэнями продолжалась до 1234 со страшными опустошениями; многие города и деревни были разрушены, а население угнано в рабство. К 1235 последние остатки государства Цзинь прекратили свое существование, и весь северный Китай оказался в руках монголов.

В 1218–1219 монгольские войска вторглись в Корею, преследуя отряд киданей, но были разбиты. В последующие годы монголы неоднократно направляли посольства к корейскому двору, добившись уплаты значительной по размерам дани и одновременно готовясь к мощному вторжению. Оно произошло в 1231, уже после смерти Чингисхана.

Покорение северного Китая существенно усилило монгольскую державу и ее армию. По приказу Чингисхана в Монголию были вывезены ремесленники и специалисты, наладившие производство камнеметных и стенобитных орудий, выбрасывавших сосуды с порохом или горючей жидкостью. Это позволило монгольским отрядам в будущем успешно осаждать и брать штурмом города и сильные крепости.

Вернувшись из китайского похода, Чингисхан продолжил укрепление своего государства. В 1214–1215 он жестоко подавил восстания мэркитов, туметов и других племен и начал готовиться к походу на запад.

В 1192 г. Чингис-хан пошел против племени солонгов (корейцев), где он пробыл три года; за это время не унимались покоренные и удерживаемые в повиновении властной рукой племена. По возвращении из этого похода Чингисхан с его братьями однажды был приглашен князем Бюрке-Чилгиром, знакомого нам племени тайджиут, на пир. Этот князь предварительно на почетном месте, где должен был сесть Чингисхан с братьями, вырыл волчью яму и накрыл коврами. Предупрежденный своей матерью, Чингисхан дал следующие предварительные распоряжения: "Хасар - лук наготове! Бельгутей, ты останешься снаружи кибитки! Ты, Хаджикин, следи за конями! Ты, Ютсекен, будешь со мною! Вы, девять орлеков, войдите со мной! А вы, триста телохранителей, расположитесь кругом!"

Чингисхан заканчивал свои ближайшие завоевания на западе и юге: в 1195 г. покорено племя сартагол (сарты), 1196 год приносит покорение Тибета; затем покоряются три провинции Кара-Тибета. Тогда Чингисхан устроил великие торжества, вернувшись из одного похода, учредил производство и раздачу наград своим военачальникам, раздавая народу сокровища. Чингисхан, как повествует Санан-Сэчэн, заявил тогда народу:

"Согласно повелению высшего царя, Тэнгри Хурмузда, отца моего, я подчинил 12 земных царств, я привел в покорность безграничное своеволие мелких князей, огромное количество людей, которые скитались в нужде и угнетении, я их собрал и соединил в одно, и так я выполнил большую часть того, что я должен был сделать. Теперь я хочу дать покой моему телу и душе".

Знаменитый Марко Поло отзывается так о Чингис-хане этого периода его жизни: "Завоевывая какую-либо область, он не обижал населения, не нарушал его прав собственности, а только сажал среди них нескольких своих людей, уходя с остальными на дальнейшие завоевания. И когда люди покоренной страны убеждались, что он надежно защищает их от всех соседей и что они не терпят никакого зла под его властью, а также когда они видели его благородство как государя, они тогда становились преданными ему телом и душой и из бывших врагов становились его преданными слугами. Создав себе, таким образом, огромную массу верных людей - массу, которая, казалось, могла бы покрыть все лицо земли, он стал думать о всемирном завоевании"

§ 1.3. Поход против найманов

Предлог для открытия похода против найманов доставил ему сам государь найманский Таян-хан, который, обеспокоенный растущим могуществом властелина монголов, надумал весной 1204 г. заключить с государем племени онгутов, живших близ Великой китайской стены, Ала-Кушем наступательный союз против Чингисхана. По словам персидской летописи, приглашение к вступлению в союз было изложено в следующем послании: "Говорят, что в этих пределах явился новый царь по имени Чингисхан. Мы знаем только точно, что на небе есть двое: солнце и луна, но каким образом будут два государя царствовать на этой земле? Будь ты правою рукою моею и помоги мне войском, чтобы мы могли взять его колчан, т.е. степень, ханство".

Покончив с найманами, Чингисхан послал отряды на север и на запад для покорения мелких племен. В 1205 г. Чингисхан отправил на запад с войском Субутая. Кроме покорения мелких племен он должен поймать бежавших детей Тохты. Чингисхан напутствует его: "Они, потерпев поражение в битве с нами, вырвались у нас, как дикая лошадь с укрюками на шее или как подстреленные олени. Коли они на крыльях улетят на небо, ты будь соколом и поймай их. Коли они, как мыши, зароются в землю, ты будь железной лопаткой и откопай их. Коли они, как рыбы, скроются в море, ты будь сетью и вытащи их". Из этого видна железная воля Чингисхана в достижении цели. Мало разбить неприятеля - плоды победы у Чингисхана выражаются или в полном покорении, или в уничтожении неприятеля. Разбитый, но бежавший неприятель считается еще не побежденным, поэтому мы видим, как всегда упорно преследовал в своей жизни Чингисхан бежавших. Эту тактику наследовали и ученики его военной школы.

Джамухе не к кому было больше бежать, почему этот народный вождь, всеми покинутый, стал атаманом шайки разбойников, но был выдан Чингисхану своими же людьми. Верный себе Чингис-хан казнил предателей, а бывшего друга, как изложено в монгольском "Сказании", хотел было помиловать, но тот сам испросил себе, как милости, казни: "Пусть Темучин позволит ему умереть без пролития крови..." Желание его было исполнено, после чего Темучин устроил своему сопернику торжественные похороны".

После покорения западных племен Чингисхан является бесспорным властелином всей страны от Алтая до Китайской стены. Объединение всех заключавшихся в ней земель в одно государство, несомненно, означало намерение восстановить Древнюю монголо-тюркскую Империю XI века. Объединение отдельных независимых доселе монгольских племен в один народ и организация их в одно государство было первой и ближайшей задачей Чингисхана; проведение же задачи в жизнь не обошлось без больших трений. Надо заметить, что до сего времени в степи у отдельных вассалов было принято уходить со своим племенем к другому суверену или же становиться самостоятельным. Это многократно проделал Джамуха, по этому же обычаю ушли от 13-летнего Темучина подвластные покойному его отцу племена во главе с тайджиутами. Подобно этому однажды отделился и ушел с одним военачальником и "со своими людьми" Хасар, брат Чингисхана. Его заставило отделиться все более и более растущее "самовластие" и авторитет Чингисхана; его стройная организация, основанная на строгой соподчиненности как по администрации, так и по военной части, полнота его власти, чувствующаяся везде и всюду, - все это стушевывало, обезличивало такую сильную, своенравную натуру, каким был Хасар.

Глава 2. Поход на Китай § 2.1. Объект операций - Тангутское государство

По выполнении задачи объединения в одно Государство монгольских народностей, населяющих плоскогорье Центральной Азии, взоры Чингисхана, естественно, обратились на Восток, к богатому, культурному, населенному не воинственным народом Китаю, всегда представлявшему в глазах кочевников лакомый кусок. Земли собственно Китая делились на два государства - Северное Цзинь и Южное Сун, оба китайской национальности и китайской культуры, но второе с национальной же династией во главе, между тем как первым правила чужеземная династия завоевателей - чжурчженей. Первым объектом действий Чингисхана, естественно, являлся ближайший сосед - Цзиньская держава, с которой у него как наследника монгольских ханов XI и XII столетий были свои давнишние счеты.

Главным объектом второстепенных операций является Тангутское государство, занимавшее обширные земли в верхнем и частью среднем течении Желтой реки, успевшее приобщиться к китайской культуре, а потому разбогатевшее и достаточно прочно организованное. В 1207 г. на него производится первый набег; когда оказывается, что этого мало для его полного обезвреживания, против него предпринимается поход в более крупном масштабе.

Этот поход, законченный в 1209 г., дает Чингисхану полную победу и огромную добычу. Он же служит для монгольских войск хорошей школой перед предстоящим походом на Китай, так как тангутские войска были частью обучены китайскому строю. Обязав Тангутского владетеля выплачивать ежегодную дань и ослабив его настолько, что в течение ближайших лет можно было не опасаться каких-либо серьезных враждебных действий, Чингисхан может, наконец, приступить к осуществлению своей заветной мечты на востоке, так как к тому же времени достигнута безопасность и на западной и северной границах Империи. Произошло это следующим образом: главной угрозой с запада и с севера являлся Кучлук, сын Таян-хана найманского, после гибели своего отца спасшийся бегством к соседним племенам.

Этот типичный кочевой искатель приключений собрал около себя разноплеменные банды, главное ядро коих составляли заклятые враги монголов - меркиты, суровое и воинственное племя, которое кочевало с широким размахом, нередко вступая в конфликты с соседними племенами, в земли коих оно вторгалось, а также нанимаясь на службу к тому или другому из кочевых вождей, под предводительством которого можно было рассчитывать поживиться грабежом.

Собравшиеся около Кучлука старые приверженцы из найманов и вновь примкнувшие к нему банды могли представлять угрозу для спокойствия во вновь присоединенных к Монгольской державе западных областях, почему Чингисхан в 1208 г. отправил войско под начальством своих лучших воевод Джэбэ и Субутая с задачей уничтожить Кучлука.

В этом походе большую помощь монголам оказало племя ойратов, через земли которых пролегал путь монгольского войска. Вождь ойратов Хотуга-беги еще в 1207 г. изъявил свою покорность Чингисхану и в знак почета и подчинения послал ему в дар белого кречета. В настоящем походе ойраты служили проводниками для войск Джэбэ и Субутая, которые они провели незаметно для противника к его расположению.

В происшедшем бою, окончившемся полной победой монголов, вождь меркитов Тохта-беги был убит, но главному врагу, Кучлуку, опять удалось избежать смерти в бою или плена; он нашел убежище у престарелого Гур-хана кара-китайского, владевшего землей, ныне носящей название Восточного, или Китайского, Туркестана.

§ 2.2. Великая Китайская стена

Весною 1211 г. монгольская рать выступает в поход со своего сборного пункта у реки Керулена; до Великой Китайской стены ей предстояло пройти путь длиною около 750 верст, на значительной части своего протяжения пролегающий через восточную часть пустыни Гоби, которая, впрочем, в это время года не лишена воды и подножного корма. Для продовольствия за армией гнались многочисленные стада.

Цзиньская армия обладала кроме устаревших боевых колесниц запряжкой в 20 лошадей, серьезными, по тогдашним понятиям, военными орудиями: камнеметами; большими самострелами, для натяжения тетив каждого из которых требовалась сила в 10 человек; катапультами, которые для приведения в действие требовали каждая работы 200 человек; кроме всего этого цзиньцы пользовались и порохом для военных целей, например для устройства фугасов, воспламеняемых посредством привода, для снаряжения чугунных гранат, которые бросались в неприятеля катапультами для метания ракет, и т.п.

Гарольд Лэм в положении Чингисхана в китайском походе усматривает сходство с положением Ганнибала в Италии.

Такую аналогию можно действительно видеть в том, что обоим полководцам приходилось действовать вдали источников своего пополнения, в богатой ресурсами неприятельской стране, против превосходных сил, которые могли быстро пополнять свои потери и были предводимы мастерами своего дела, так как военное искусство цзиньцев стояло, как и в Риме в эпоху Пунических войн, на большой высоте.

Равным образом, подобно Ганнибалу, привлекавшему в Италии на свою сторону все элементы, еще слабо спаянные с римлянами или недовольные их владычеством, Чингисхан мог извлечь выгоду из имевшейся в войсках противника национальной розни, так как китайцы, составлявшие наиболее многочисленный, но подчиненный контингент в цзиньской армии, частью с неудовольствием сносили главенство над собой чуждых им по крови чжурчженей, и одинаково враждебно к последним относились состоявшие в армии кидани, потомки народа, властвовавшего над Северным Китаем перед цзиньцами, т.е. теми же чжурчженями.

В следующем, 1212 году он снова подступает главными силами к Средней столице, справедливо глядя на нее как на приманку для привлечения к ней в целях выручки полевых армий неприятеля, которые он и рассчитывал бить по частям. Расчет этот оправдался, и цзиньскис армии понесли от Чингисхана новые поражения в поле. Через несколько месяцев в его руках оказались почти все земли, лежащие к северу от нижнего течения Желтой реки. Но Чжунду и с десяток наиболее крепких городов продолжали держаться, так как монголы все еще не были подготовлены к действиям осадной войны.

Не столь сильно укрепленные города брались ими либо открытой силой, либо путем различных хитростей, например притворным бегством из-под крепости с оставлением на месте части обоза с имуществом, для того чтобы перспективой добычи выманить гарнизон в поле и повлиять на ослабление мер охранения; если эта хитрость удавалась, город или лишенный защиты крепостных стен гарнизон подвергались внезапному нападению. Таким способом Джэбэ овладел городом Ляояном в тылу цзиньской армии, действовавшей против ляодунского князя. Иные города принуждались к сдаче угрозами и террором.

§ 2.3. Жестокий образ ведения войны

Весною 1214 г. три монгольские армии снова вторгаются в цзиньские пределы. На этот раз они действуют по новой системе, выработанной на основании опыта предыдущих кампаний. При подходе к укрепленным городам монголы сгоняют народ из окрестностей и затем идут на штурм, гоня густые массы населения перед собой на крепостные валы. В большинстве подобных случаев цзиньцы штурма не принимали и сдавали город. Терроризованные таким жестоким образом ведения войны и видя, кроме того, что они имеют дело не с нестройными кочевыми полчищами, а с регулярной армией, определенно идущей на полное покорение страны для возведения на ее престол своего вождя, многие цзиньские военачальники, и не только из киданей, но и из чжурчженей, стали сдаваться монголам вместе со своими отрядами. Чингис-хан, как дальновидный политик, принимал их подчинение и услуги, используя их пока для содержания гарнизонов во взятых городах.

В течение кампании 1214 г. армии Чингисхана пришлось встретиться с новым страшным врагом - моровой язвой, которая стала косить ее ряды. Обессилел также от неимоверных трудов и конский состав. Но монголы уже успели внушить вражескому командованию такое к себе почтение, что в его среде не нашлось вождя, который решился бы атаковать ослабевшую монгольскую армию, стоявшую лагерем под Чжунду.

Император предложил Чингисхану перемирие на условии уплаты ему богатого выкупа и отдачи ему в жены принцессы императорского дома. На это последовало согласие, и по выполнении условий перемирия монгольская рать, нагруженная несметными богатствами, потянулась в родные края.

Одной из причин проявленного в данном случае миролюбия Чингисхана было полученное им сведение, что непримиримый враг его, Кучлук-хан, завладел Кара-китайской империей, в которой он нашел приют после своего бегства в 1208 г. В этом обстоятельстве Чингис-хан с полным основанием усмотрел угрозу для безопасности своей империи со стороны ее юго-западной границы.

В китайском походе опять проявились в полном блеске военный и политический гений Чингисхана и незаурядные дарования большинства орхонов; дарования, выражавшиеся особенно в их умении всегда выгодно использовать складывающуюся бесконечно разнообразную обстановку. Отдельные операции в эту войну не были простыми набегами без плана и системы, а являлись глубоко продуманными предприятиями, успех которых зиждился на рациональных стратегических и тактических методах в связи, конечно, с боевым опытом командного состава и воинственным духом массы монгольского войска.

"Итак, - говорит генерал М. И. Иванин, - ни многолюдность, ни китайские стены, ни отчаянная оборона крепостей, ни крутые горы - ничто не спасло империи цзиней от меча монголов. Цзиньцы не потеряли еще воинственности и упорно отстаивали свою независимость более 20 лет. Но Чингисхан... отогнав императорские табуны и потом заграбив весь скот и лошадей по северную сторону реки Хуанхэ (Желтой), лишил цзиньцев возможности иметь многочисленную конницу и, употребляя постоянно систему набегов, нападал на них когда хотел, даже и с малыми частями конницы разорял их землю и лишал способов восстановить равновесие сил. Цзиньцы должны были ограничиться обороною городов и крепостей; но монголы, продолжая стеснять, опустошать, тревожить эту империю, наконец взяли почти все крепости, частью руками китайцев, частью голодом. Это показывает, какую выгоду имела в то время степная конница, хорошо устроенная, перед пехотой, и какую пользу можно было извлекать искусным употреблением ее.

Но к этому надобно присовокупить, что Чингис-хан умел подготовлять войну, разделять неприятеля, привлекать союзников и делать из них могущественное пособие для облегчения успехов своему оружию, например, подготовленным союзом с онгутами он облегчил первые военные действия против цзиньцев, потом, дав пособие киданям (ляодунский князь) разъединил силы неприятеля и отрезал его от севера, набирал из киданей и природных китайцев войска, отвлекал от цзиньцев собственных их подданных, потом получил пособие (войсками) из Тангута и, наконец, дал совет своим преемникам воспользоваться союзом с империей дома Сун - словом, умел действовать так же искусно политикой, как и оружием".

Вернувшись из Китая, Чингис-хан должен был обратить внимание на ближайший к нему запад, где у него оставался еще сильный враг - Кучлук-хан, который коварством успел завладеть Кара-китайской державой. Не были еще покорены некоторые народы к западу от Алтая до реки Урала. Как бы ни сложились дальнейшие отношения с могущественным государем мусульманской Средней Азии, султаном Мухаммедом, называемым также "Хорезмшахом", который владел Туркестаном, Афганистаном и Персией, во всяком случае должны были быть предварительно ликвидированы ближайшие враги, которые могли быть опасны для мирных сношений с мусульманской державой, а в случае войны - усилить собою врагов Монгольской монархии.

Эту задачу он возлагает на своих лучших полководцев Субутая и Джэбэ, которые легко с нею справляются. Первый в 1216 г. быстро покоряет земли между Алтаем и Уралом, причем племя меркитов, непримиримых врагов Чингис-хана, истребляется до последнего человека; второй уничтожает империю узурпатора Кучлука, искусно использовав неудовольствие против него его мусульманских подданных, преследуемых им за религиозные убеждения. Объявив полную веротерпимость, Джэбэ-нойон привлекает к монголам симпатии их, а также части чинов войска, обеспечивая себе таким путем военные успехи. Разбитый наголову и преследуемый по пятам монголами, Кучлук лишается царства и бесславно гибнет в дебрях Гиндукуша. Кара-китайская держава, охватывающая Восточный Туркестан со столицей Кашгаром и часть Семиречья с некоторыми прилегающими землями присоединяется к Империи Чингис-хана, которая, таким образом, приходит в непосредственное соприкосновение с обширными владениями Хорезмшаха.

Война стала неизбежной. Чингисхан готовился к ней с особой тщательностью, так как вполне считался с военным могуществом своего нового противника, одна полевая армия которого - правда, менее дисциплинированная и не столь прочно спаянная, как монгольская, - была составлена преимущественно из контингентов воинственных турецких (тюркских) народов, обладала отличным вооружением и насчитывала в своих рядах 400 000, большею частью конных воинов. Кроме всевозможных военных машин в армии имелись и боевые слоны, род оружия, с которым монголам не приходилось иметь дела в предыдущих войнах. Помимо таких внушительных полевых сил империя Хорезмшаха славилась крепостью своих городов и искусством своих инженеров, а доступ извне к ее жизненным центрам был прикрыт труднопроходимыми естественными преградами - горными хребтами и безводными пустынями. С другой стороны, внутренняя спайка этого государства, только недавно расширившегося завоеваниями, разноплеменного по составу населения и подтачиваемого непримиримой враждой между приверженцами различных мусульманских вероучений (сунниты, шииты и множество фанатичных сект), далеко не была крепкой.

Для грандиозного предприятия покорения Средней Азии Чингис-хан к весне 1219 г. собирает в верховьях Иртыша конную армию численностью 230 000 человек. Хотя после покорения северных областей Цзиньской империи население Монгольской державы значительно возросло, повелитель ее не считает целесообразным увеличивать свою кочевую армию ненадежными в политическом отношении, маловоинственными и непривычными к естественным условиям западного театра войны элементами оседлого населения вновь завоеванных земель. Великий Полководец слишком хорошо знает, что качество важнее количества. Поэтому китайцы (кидани, чжурчжени) входят в его армию лишь в небольшой пропорции, составляя ее технические войска, соединенные в особый корпус, общей численностью около 30 000 человек, из коих китайцев и прочих чужеземцев собственно только 10 000, а остальные из вполне надежных элементов.

Совершенный ими в последующий, менее чем двухлетний, срок набег или рейд принадлежит к числу замечательнейших военных предприятий этого рода. Не имея, разумеется, никаких карт тех стран, по которым им предстояло пройти, монгольские вожди через Тебриз, который изъявляет им покорность, и Диарбекр снова проникают в Закавказье, где выдерживают упорную борьбу с грузинами; в последней решительной битве с ними одерживают победу благодаря применению одного из своих обычных тактических приемов. В данном случае прием этот состоял в том, что Джэбэ с 5 тысячами человек засел в засаде, а Субутай с остальными силами, обратившись в притворное бегство, наводит неприятеля на эту засаду, которая его внезапно атакует одновременно с перешедшим в наступление Субутаем. В этом бою грузин было перебито до 30000 человек.

После победы над грузинами монгольский отряд углубляется в дебри Кавказского хребта, где среди непрестанных боев с горцами прокладывает себе путь через Дербентский проход и наконец выходит на равнины Северного Кавказа.

В том же году состоялся на берегах Сырдарьи созванный Монгольским Самодержцем большой курултай из вельмож и сановников империи. На этом торжественном и многолюдном собрании правящего отбора лучших "второго психологического типа" людей Чингис-хан восседал на Мухаммедовом золотом троне, доставленном из Самарканда. На курултай прибыл и Субутай, возвратившийся из южнорусских степей со своим отрядом. Летописец рассказывает, что Чингис-хан был так заинтересован его докладом о совершенном набеге, что выслушивал его ежедневно в течение нескольких часов, решив тогда же завещать своим наследникам задачу покорения Европы. Отныне Чингис-хан чувствовал себя повелителем "5 цветов народов, говорящих на 720 разных языках, населяющих мир (Замба тюбе)".

В свою столицу Каракорум Чингис-хан прибыл только в 1225 г. Он был на вершине своей славы. Когда-то бедный и всеми покинутый Темучин стоял теперь во главе организованной и огромной империи, ему беспрекословно повиновалось верное и прославленное победами войско, он имел сподвижников - талантливых полководцев, которые не были раболепными царедворцами и не боялись говорить ему правду в глаза. Завоевание мусульманской Азии открыло новые пути между Востоком и Западом; ядро Монгольской империи лежало в узле этих путей. Линии летучей почты, созданные военными потребностями, обращались в пути культурных сношений между нациями в мирное время.

Не подлежит сомнению, что такие гигантские результаты были достижением полководческого гения Чингисхана. Его действия в первый период Среднеазиатской войны не требуют комментариев; не надо быть специалистом, чтобы дать им надлежащую оценку с точки зрения теории военного искусства. Менее понятными представляются операции монгольских войск во второй период войны: подчас кажется, что верховный вождь их грешил слишком большим разбросом своих сил. Но если хорошо вдуматься в стратегическую обстановку этого периода, то окажется, что и в данном случае деятельность Чингисхана, как строго соответствовавшая этой обстановке, должна быть признана безукоризненной.

Дело в том, что регулярные силы противника уничтожены, но он занят формированием новых, которые собираются в нескольких пунктах. Эти очаги необходимо ликвидировать flagrante delicto; отсюда вытекает необходимость действий не сосредоточенными силами, а отдельными отрядами. В то же время надо лишить неприятеля опорных точек для развития его вооруженных сил: это положение имеет следствием многочисленные осады крепких городов. Наконец, важно не дать вражеской силе собраться около главы государства, почему в погоню за бежавшим султаном направляются двое из наиболее талантливых и наиболее энергичных вождей, которые хотя и не настигают венценосного беглеца, но своей погоней доводят его до естественной гибели.

В многочисленных осадах, которые ведут монгольские войска, они могли бы быстро растратить свою драгоценную живую силу, источники пополнения которой находятся в расстоянии нескольких тысяч верст от театра войны, если бы их полководец не дошел до гениальной (хотя и жестокой) идеи брать крепости руками побежденных.

Все это с очевидностью указывает на несравненный военный гений Чингисхана.

Глава 4. Военные действия Чингиса в Туркестане, Афганистане и Персии

Осенью 1219 года Чингисхан подошел к Отрару и осадил его; так началась эта знаменитая война. Оставив несколько корпусов для осады, Чингис двинул часть своих сил под командой Джучи вниз по Сыр-Дарье, а небольшой отряд - вверх. Сам же Чингисхан вместе с младшим сыном Тулуем пошел на Бухару. В Отраре, еще до нападения на город, на сторону Чингиса перешел важный сановник, который и доставил монгольскому императору самые точные сведения о положении дел в государстве хорезмшаха.

В начале 1220 года Чингисхан подошел к Бухаре и осадил этот город. Гарнизон очень скоро решил покинуть город и пробиться через ряды осаждающих; но это удалось сделать очень немногим; только небольшой отряд, засевший в цитадели, продолжал сопротивляться. Через двенадцать дней цитадель была взята, а все защитники перебиты. Чингисхан потребовал после сдачи Бухары списки богатых купцов, сановников и старейшин, и на основании этих списков производил поборы; наконец, все жители должны были покинуть город только в одной одежде. Оставленный город был отдан Чингисом на разграбление своим воинам; во время этих грабежей город сгорел.

Из Бухары Чингисхан с главными силами двинулся к Самарканду, ведя за собой толпы пленников, которых монголы употребляли для осадных работ. В это же время к Чингису подошли корпуса, оставленные им для осады Отрара. После продолжительной осады и отчаянного сопротивления защитников цитадели Отрар был взят, причем был захвачен и главный виновник избиения посланцев Чингиса. Его привели к монгольскому императору, и тот удовлетворил свою жажду мести, предав наместника жестокой казни.

После неудачной вылазки, на пятый день, гарнизон и местные жители решили сдаться Чингисхану. Вступив в город, монголы разрушили укрепления, вывели жителей вон и подвергли разграблению их имущество; на этот раз пощадили только мусульманское духовенство и тех лиц, какие находились под его покровительством. Взяв штурмом цитадель, Чингис жестоко расправился со сдавшимся ему гарнизоном города, состоявшим из турецких (тюркских) воинов хорезмшаха, все они вместе со своим предводителем были перебиты. Так Чингис хотел устрашить турецких защитников хорезмшаха и отбить у них охоту к сопротивлению монголам.

Находясь под Самаркандом, Чингис получил извещение о том, что его отряды, посланные им вверх и вниз по Аму-Дарье, действовали также успешно. Тогда он отправил снова несколько отрядов для завоевания разных городов, а для преследования хорезмшаха двинул три тьмы (корпуса) под командой Джебе-нояна, Субеедей-багатура и Тогучар-багатура. Эти полководцы получили задание переправиться через Аму-Дарью и, не трогая городов и мирных жителей, преследовать без устали хорезмшаха Мухаммеда. Чингисхан знал, что его враг бежит в глубь своих владений для того, чтобы собрать значительные силы и организовать сопротивление. Но хорезмшах не сумел организовать никакого сопротивления; ему удалось, правда, ускользнуть от неустанно преследующих его отрядов Джебе и Субеедея и достигнуть одного островка на Каспийском море, где он вскоре и умер. Монгольские же полководцы, Джебе и Субеедей, совершили после этого свой поистине изумительный поход через Кавказ, проникли в южнорусские степи, где разбили русских князей при Калке, и через кипчакские степи вернулись к Чингисхану.

Лето 1220 года Чингисхан провел в окрестностях Несефа, где впоследствии возник город Карши. Это были места очень удобные для летовок кочевников. Чингис и воспользовался ими, чтобы поправить своих коней и дать возможность отдохнуть своим ратникам.

Осенью Чингисхан подошел к Тармизу, который и был взят им после серьезного сопротивления штурмом. Во время кратковременной осады этого города Чингису большую службу сослужили катапульты (метательные сооружения), которые заставили замолчать орудия неприятеля и дали ему возможность продвинуть к стенам штурмующие колонны. Катапульты эти были построены для Чингисхана мусульманскими инженерами.

Зиму 1220-1221 годов Чингисхан провел на удобных для зимовок берегах Аму-Дарьи, отправив поздней осенью сильный отряд под командой трех царевичей и Богурчи-нояна против Хорезма и его столицы Гурганджа, которые находились тогда в цветущем состоянии и могли бы оказаться опасными для разрозненных корпусов армии Чингисхана. В Хорезме правила энергичная мать хорезмшаха, Турканкатун. Но на этот раз она предпочла бежать и была захвачена монголами уже в Персии; впоследствии эта властная и жестокая женщина была увезена Чингисханом в Монголию, где прожила еще довольно долго, пережив великого «Завоевателя мира». После продолжительной осады Гургандж был взят монголами.

Между тем сын хорезмшаха Мухаммеда, Джелаль-ад-дин, которому удалось ускользнуть от монгольских отрядов, нанеся даже одному из них поражение, прибыл в Газну, в Афганистан, и здесь стал организовывать силы для нападения на Чингисхана.

Это был очень храбрый и энергичный человек, который не хотел подражать своему отцу и решился броситься в борьбу с Чингисханом, не особенно задумываясь о качествах монгольского войска и его вождя, и о своих собственных силах, которые были далеко не надежны; но на это решение его толкала и личная храбрость, может быть, чувство долга и, главным образом, темперамент авантюриста.

Против Джелаль-ад-дина Чингисхан отправил Шиги-Кутуку-нояна. Монгольский полководец потерпел поражение от Джелаль-ад-дина при Первоне. Шиги-Кутуку должен был с остатками своего отряда вернуться к Чингисхану. Битва эта была единственной крупной неудачей монголов за всю войну. Чингисхан и в данном случае обнаружил величие духа и с полным спокойствием принял известие о поражении своего отряда. «Шиги-Кутуку, - заметил он, - привык всегда быть победителем и еще никогда не испытал жестокости судьбы; теперь, когда он испытал эту жестокость, он будет осторожнее». Чингис, который сам не раз испытал эту «жестокость судьбы», любил напоминать своим полководцам о превратности счастья, особенно ценя в людях качество, которым сам обладал в полной мере: осторожность.

Выяснив степень поражения Шиги-Кутуку, Чингисхан стал принимать меры для того, чтобы исправить последствия этой неудачи. Джелаль-ад-дин же воспользовался своей победой только для того, чтобы варварски замучить пленных монголов; он не сумел даже прекратить ссор в среде своих военачальников и не дать разгореться национальным страстям в своем разноплеменном войске, лишний раз показывая, что он был смелым авантюристом, а не настоящим полководцем. Джелаль-ад-дин продолжал отступать, и Чингису пришлось преследовать его до самого Инда, на берегах которого и произошла решительная битва осенью 1221 года. Джелаль-ад-дин не успел переправиться на другой берег, не успел переправить свое семейство и свое достояние. В прошедшей битве, в которой монгольскими войсками Чингисхан руководил лично, Джелаль-ад-дин потерпел полное поражение, не помогла ему и личная храбрость, и мужество окружавших его. Мусульманские войска были быстро смяты ударом корпуса багатуров, которых Чингисхан искусно ввел в бой в самый нужный момент. Окруженный с трех сторон линиями монгольской кавалерии, Джелаль-ад-дин, кинулся с конем в Инд и переправился на другой берег. Говорят, Чингисхан не оставил без внимания смелого поступка своего врага и сказал сыновьям, что они должны брать пример с этого мусульманского храбреца.

Битва при Инде была единственной за всю войну, когда мусульмане решились в открытом поле сопротивляться самому Чингисхану, и в памяти монголов Джелаль-ад-дин сделался главным врагом Чингиса. О хорезмшахе Мухаммеде, игравшем такую жалкую роль, они позабыли.

Так как царевич Тулуй блистательно выполнил возложенную на него задачу, покорив в краткий срок три больших города Хорасана: Мерв, Нишапур и Герат, то Чингисхан решил двинуться назад. Вначале он предполагал идти через Индию, Гималаи и Тибет, но ряд обстоятельств помешали выполнению этого плана. Прежде всего, пути через горы были завалены снегами, затем гадатели, в том числе и знаменитый Елюй-Чуцай, советовали Чингисхану не проникать в Индию, а к голосу гадателей монгольский хан прислушивался всегда; наконец, пришло известие о явном восстании тангутов. Лето 1222 года Чингисхан провел в прохладных местах близ Гиндукуша.

Поход Чингиса на Инд и возвращение по северной части Афганистана, где было много еще непокоренных горных крепостей, может считаться одним из самых замечательных военных дел грозного завоевателя. Действительно, несмотря на самые тяжелые местные условия, монгольская армия, руководимая своим гениальным вождем, ни разу не была поставлена в трудное положение.

Весной 1222 года к Чингису прибыл из Китая знаменитый даос, монах Чанчунь. Чингис давно уже слыхал о его благочестивой жизни и еще в 1219 году пригласил его к себе, желая, по-видимому, получить «лекарство для вечной жизни», так как слыхал о том, что последователи китайского мыслителя Лаоцзы - даосы занимаются отыскиванием «философского камня» и очень сильны в магии.

Весною 1223 года Чингисхан на берегу Сыр-Дарьи встретился с сыновьями Чагатаем и Угедеем, которые зимовали около устья Зарафшана, занимаясь птичьей охотой. На равнине Кулан-баши устроена была грандиозная охота на диких ослов. Их подогнал из кипчакских степей Джучи, который после долгого отсутствия прибыл теперь на свидание с отцом, пригнав еще, кроме онагров, в виде подарка 20 000 белых коней.

Продвигаясь далее на восток, Чингисхан лето 1224 года провел на Иртыше, и в Монголию, в свои ставки, прибыл только в 1225 году. На границе бывших владений найманов он был встречен двумя царевичами, детьми своего младшего сына, Тулуя, Кубилаем и Хулагу, один из которых стал впоследствии великим каганом и повелителем Китая, а другой - владыкой Персии.

Маленькие царевичи были в первый раз на охоте; так как у монголов был обычай натирать мясом и жиром средний палец руки юноши, впервые отправившегося на охоту, то Чингисхан сам совершил этот обряд по отношению к своим внукам. Вместе с Чингисом вернулись на родину и три младших его сына; один старший, Джучи, остался в кипчакских степях.

Так закончился этот поход, сыгравший важную роль в жизни Азии, а вместе с тем и в жизни всего мира, потому что он положил начало монгольскому господству в Средней Азии и образованию новых государств, возникших на развалинах империи монголов.

Чингисхана привыкли представлять себе жестоким и коварным, грозным деспотом, совершающим свой кровавый путь по горам трупов избитых им мирных жителей, по развалинам цветущих когда-то городов. И действительно, разные источники сообщают нам о кровавых деяниях монгольского завоевателя, о массовых избиениях врагов, о том, как он в ранней юности убил своего сводного брата Бектера.

Читающему обо всем этом и знающему в то же время совсем другие стороны характера Чингиса, может показаться, что душевная жизнь монгольского завоевателя была сложной, что это была странная двойственная натура, совмещавшая в себе кровожадного тирана и былинного богатыря, варварского разрушителя и гениального созидателя, строителя. Но так ли это было в действительности?

Внимательное, научное изучение источников приводит современного беспристрастного исследователя к убеждению, что Чингис ни в то время, когда был еще Темучином, ни после, когда стал Чингисханом Монгольским, никогда не отличался ни кровожадной жестокостью, ни страстью к безудержному разрушению. Как бы ни были гениальны его способности, Чингис был сыном своего времени, сыном своего народа, поэтому его и надо рассматривать действующим в обстановке своего века и своей среды, а не переносить в другие века и другие места земного шара.

Тогда легко будет убедиться, что Чингисхан, даже во время своих больших войн и походов, никогда не обнаруживал какой-то особой жестокости и кровожадности, которая бы превосходила то, что совершалось предводителями войск других народов той эпохи.

Чингисхан, как и другие великие завоеватели всех племен и народов, мог спокойно уничтожить свой или неприятельский отряд, мог, если считал это выгодным и полезным для своих целей, даже перебить население какого-нибудь города, но зато он никогда не прибегал к бесполезным зверствам, никогда не проявлял варварской жестокости по отношению к пленным врагам, чтобы утолить жажду мести. А между тем его же современники, даже представители гораздо более культурных народов, не только предавали на своих глазах, как, например, Джелаль-ад-дин, мучительной смерти взятых ими в плен врагов, но и находили восторженных восхвалителей своих варварских поступков. Чингисхан никогда и помыслить бы не мог приказать устраивать башни из 2000 живых людей, которых клали друг на друга и засыпали затем глиной и кусками кирпича, какие сооружались по приказанию другого азиатского завоевателя Тимура (Тамерлана).

И в личной жизни Чингиса нельзя указать случая, который бы обнаруживал особую жестокость монгольского кагана. Все источники, наоборот, приводят нам гораздо больше свидетельств великодушия Чингиса, и в особенности его выдержки.

Даже убийство брата Бектера и другие убийства и казни, совершенные по приказанию Чингисхана, принимая в соображение нравы и воззрения той эпохи, нельзя рассматривать как подтверждающие кровавую жестокость характера Чингиса.

Злодеяния, которые совершил Чингис или готов был совершить, находят себе смягчающие обстоятельства в воззрениях той среды, в которой жил Чингис, и в нравственных и религиозных воззрениях, которые питали его душу. Он был и остался первобытным кочевником-шаманистом со смутным представлением о нравственной ответственности перед Вечным Небом и духами-покровителями, с гораздо более развитыми инстинктами практического захватчика для себя и своего рода.

Прибегая на войне к хитрости, а подчас и к вероломству, Чингис в личной жизни не проявлял этих качеств и ценил в людях их прямоту. Но зато Чингисхан, несомненно, отличался подозрительной жадностью, ревниво оберегая свое достояние.

Грозный завоеватель, совершивший большое количество походов, руководивший столькими битвами и осадами, Чингисхан, по-видимому, не отличался особой личной храбростью, полководец побеждал в нем воина; во всяком случае, он очень далек был от романтического героизма, не обладал также Чингис и темпераментом искателя приключений.

Если ему и приходилось в молодости проявлять удаль и личную храбрость, то впоследствии, став ханом, Чингис всегда находился в таких условиях, что проявление личного мужества на войне для него было невозможно; он всегда руководил сам военными действиями, руководил и отдельными боями, но лично не сражался в рядах своей кавалерии, хорошо понимая, что это не дело полководца.

Вот «знак завоевания», по мнению Чингиса: Небо не допустило, чтобы он умер случайной смертию, наоборот, он перебил своих врагов и завладел их конями. Чингисхан всегда так смотрел на самого себя.

2. Вернадский Г. В. Монголы и Русь. – М., 1997г.

3. Вернадский Г. В. Что дали России монголы//Родина.-97г., № 3-4

4. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Л., 1927. Т. II.

5. Груссе Р. Чингисхан: Покоритель вселенной. - М.: "Молодая гвардия", 2000

6. Журнал “Родина”. “Монгольское нашествие. Лес и Степь. IX-XVI вв. Неизвестные страницы”. 1997 г. 3-4.

8. История Монгольской Народной Республики. М., 1983

10. Калашников И. «Жестокий век», Алма-Ата, «Жазушы», 1985г.

11. Кляшторский С.Г., Т.И. Султанов «Казахстан. Летопись трех тысячелетий», Алма-Ата, изд. «Рауан», 1992г.

14. Джувейни.М.. О порядках, заведенных Чингисханом после его появления, и о Ясах, кои он повелел СПб., Изд.2-е. 1990.

15. Фарадж Григорий А.. О законах, постановленных Чингисханом СПб., Изд.2-е. 1990.

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Кычанов К.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. Изд.2-е. М., 1995

Кычанов К.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. Изд.2-е. М., 1995

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. Аграф, 2000

Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. М., 2002

Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. М., 2002

Иванин М.И.. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. СПб., Изд.3-е. 1975.

Иванин М.И.. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. СПб., Изд.3-е. 1975.

Иванин М.И.. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. СПб., Изд.3-е. 1975.

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Кычанов К.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. Изд.2-е. М., 1995

Кычанов К.И. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир. Изд.2-е. М., 1995

Калашников И. «Жестокий век», Алма-Ата, «Жазушы», 1985г.

Калашников И. «Жестокий век», Алма-Ата, «Жазушы», 1985г.

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. М., 2002

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Алма-Ата, 1992

Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. Аграф, 2000

Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. Аграф, 2000

Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. Аграф, 2000

Номадов и оседлых обществ, мы видим, что это время практически одинаковое. И притом кочевое общество оказывается более консолидированным нежели оседлое. Экспансия кочевых народов в средние века имела общеевразийское значение. Можно говорить как о положительных, так и об отрицательных моментах. Так, огромное количество государств и городов было просто стерто с лица земли. Были нарушены...

Что добрые отношения с ними приведут к установлению тесных связей с покоренными народами. Чтобы заручиться их поддержкой, он иногда даже освобождал их от уплаты налогов. Глубокий след в дальнейшей истории монголов оставила введенная Чингисханом традиция использования иностранцев в роли писцов, переводчиков, учителей, советников, купцов и даже воинов. Эта политика была продолжена преемниками...

внего времени стал всерьез рассматриваться вопрос о влиянии военного фактора на историю России. Однако, хотя вместе с критикой традиционных (географических, экономических) факторов принято стало считать, что война сыграла значительную, если не гипертрофированную роль в истории Московского княжества, эти заключения сделаны a-priori и требуют либо подтверждения, либо опровержения, либо уточнения...

Всё больше и больше сплачиваться друг с другом. Политически ордынский контроль над русскими землями уже был довольно слаб, но экономически Русь еще не вполне оправилась от нашествий Тохтамыша и Едигея и непрекращавшихся мелких татарских отрядов. Монголо-татарское иго, ослабшее под влиянием Куликовского поражения еще оказывало свое влияние на Московское княжество. И хотя в сознании русских людей...

Сказание о Чингисхане достаточно подробно сообщает историю его жизни, однако далеко не все географические названия в тексте можно точно соотнести с современными названиями на карте. Точную дату рождения Чингисхана назвать трудно, большинство ученых придерживаются даты – 1162 г. По истории Рашид ад-Дина – дата рождения 1155 г. С одной стороны свидетельства его истории многочисленны и разнообразны, с другой – удивляет, что большинство этих рассказов обнаружены далеко от Монголии. По образному замечанию историка Л.Н. Гумилева: «В истории возвышения Чингисхана сомнительно все, начиная с даты его рождения».

Согласно дошедшим до нас историческим летописям Чингисхан осуществил немыслимые по масштабу завоевания почти всего мира, никому до него и после не удалось сравниться с ним в величии завоеваний. За короткое время была создана огромная Монгольская империя, раскинувшейся от берегов Тихого океана до Черного моря. Кочевники из Центральной Азии, вооруженные луками и стрелами, смогли завоевать три более цивилизованные империи, обладающие к тому же значительно большей военной мощью. Их завоевания сопровождались бесчеловечными зверствами и массовым истреблением мирного населения. Города на пути монгольских орд часто сравнивали с землей, по воле Чингисхана реки меняли русло, цветущие районы становились опустошенными, сельскохозяйственные орошаемые угодья уничтожались, чтобы пашни снова стали дикими пастбищами для коней его войска. Для современных историков феноменальный успех войн Чингисхана остается необъяснимым фактом, который можно объяснить либо мистификацией, либо сверхъестественными способностями и военным гением Чингисхана. Современники того времени, считали Чингисхана «ниспосланного Небом – бичом Божьим». Точно также в свое время готы прозвали Атиллу – «Божьим бичом».

«Сокровенное сказание монголов» (предположительно XIII в., по версии текста XIX в.) «Родословная и детство Темучжина. Предком Чингисхана был Борте-Чино, родившийся по изволению Высшего Неба. Супругой его была Гоа-Марал. Явились они, переплыв Тенгис (внутреннее море). Кочевали у истоков Онон-реки, на Бурхан-халдуне, а потомком их был Бата-Чиган».

«Белая история» (XVI в.). «Появившийся по велению высшего неба, родившийся для того, чтобы владеть всем миром, божественный Суута-богдо Чингисхан, начиная с народа синих монголов /народов говорящих/ на трехстах шестидесяти одном языке семисот двадцати одного рода дзамбу-двипы, пять цветных и четыре чужих, шестнадцать великих народов объединил всех в единое государство» .

«Шастра орунга» (монгольское сочинение XV в.). «В счастливом кочевье Бурхан Халдун родился один чудесный мальчик. В это время отец его Есугей Багатур захватил татарского Темучжин Угэ и прочий народ татар. Из-за совпадения с этим событием нарекли Темучжином. Когда этому мальчику было три года, он ежедневно играл на горе Бурхан Халдун. Там на возвышающемся красном камне, один жаворонок с телом высотой и шириной в одну пядь, с белой головой, с синей спиной, с желтым телом, с красным хвостом, с черными ножками, воплотивший в своем теле все пять цветов, с голосом мелодичным как звук флейты, ежедневно пел: «Чингис, Чингис».

Родоначальницей всех монголов по «Сокровенному сказанию» является Алан-Гоа, в восьмом колене от Чингисхана, зачавшая, согласно легенде, детей от солнечного луча в юрте. Дед Чингисхана, Хабул-хан был богатым вождем всех монгольских племен, успешно вел войны с соседними племенами. Отцом Темучжина был Есугей-баатур, внук Хабул-хана, вождь большинства монгольских племен, в котором насчитывалось 40 тыс. юрт . Это племя было полным хозяином плодородных долин между реками Керулен и Онон. Есугэй-баатур также успешно сражался и воевал, подчинив себе татар и многие соседние племена. Из содержания «Сокровенного сказания» явствует, что отец Чингисхана был знаменитым ханом монголов.

Темучжин родился в 1162 г. на берегах реки Онон в урочище Дэлюн-булдан, которое исследователи локализуют в 230 верстах от Нерчинска (Читинская область) и в 8 верстах от китайской границы. В 13 лет Темучжин лишился отца, которого отравили татары. Старейшины монгольских племен отказались подчиняться слишком молодому и неопытному Темучжину и ушли вместе со своими племенами к другому покровителю. Так молодой Темучжин остался в окружении только своей семьи – матери, младших братьев и сестер. Вся их собственность состояла из восьми лошадей и родового «бунчука» – белого знамени с девятью хвостами яка, символизирующее четыре больших и пять малых юртов его рода, с изображением хищной птицы – кречетом в центре. Вскоре он был вынужден скрываться от преследования Таргутая, ставшего приемником его отца, в подчинение к которому ушли монгольские племена. В «Сокровенном сказании» подробно рассказывается, как Темучжин в одиночестве скрывался в густом лесу, затем был схвачен, как бежал из плена, нашел свою семью и вместе с ней несколько лет (4 года) скрывался от преследований.

Возмужав Темучжин, в 17 лет отправился с другом Бельгутаем в стойбище отца красавицы Борте, по обычаю монголов брачный контракт был заключен их отцами еще в девятилетнем возрасте девочки, и взял ее в жены. Впоследствии в истории она стала известна как Борте Фуджин, императрица, мать четырех сыновей и пяти дочерей Чингисхана. И хотя летописи сообщают, что у Чингисхана за его жизнь было около пятисот жен и наложниц из разных племен, среди пяти главных жен, первая жена – Борте Фуджин всю жизнь для Чингисхана оставалась самой почтенной и старшей.

Сведения о начальном периоде жизни Темучжина, до времени его признания Чингисханом, скупы и противоречивы, многие подробности того времени не известны. История, дошедшая до нас в «Сокровенном сказании монголов», в ряде мест не совпадает с описанием тех же событий у Рашид ад-Дина.

В обеих летописях рассказывается о захвате Борте, жены Темучжина, меркитами, которые через 18 лет решили отомстить за кражу из их рода красавицы Оэлун, матери Темучжина, его отцом Есугей-баатуром. Согласно «Сокровенному сказанию» меркиты передали Борте родственнику человека, потерявшего Оэлун. Не имея никого в своем юрте, кроме своих братьев, и не располагая возможностями для нападения на меркитов, Темучжин направляется к названному брату своего отца кераитскому хану Тогрулу (Ван-хану) и просит у него помощи. Тот охотно оказывает, одинокому Темучжину, военную помощь и выступает несколькими тьмами войск против меркитов и отбивает его жену назад. У Рашид ад-Дина этот эпизод описан иначе: меркиты отослали Борте Тогрул-хану, который добровольно в знак памяти о побратимских отношениях – «андэ», с отцом Темучжина вернул ее будущему Чингисхану через одного доверенного лица.

Защита и покровительство Тогрул-хана обезопасила его на несколько лет. В летописях мало сообщается о молодости Темучжина, но после того, как однажды на рассвете к кочевью Темучжина примкнуло одновременно много племен , монголы быстро окрепли и уже составляли 13 тыс. человек . С этого времени в хрониках сообщается, что у Темучжина в подчинении находились боевые отряды численностью до 10 тыс. человек . Первым сражением, которое Темучжин решительно выиграл по Рашид ад-Дину, стало сражение с 30 тысячным войском тайучитов во главе с Чжамухой. Всех пленников Темучжин приказал заживо сварить в 70 котлах. Испугавшись этого, тотчас покорилось и подчинилось молодому хану племя джуръят. В «Сокровенном сказании» этот эпизод трактуется иначе, одерживает победу Чжамуха, и соответственно он варит пленных воинов Темучжина в котлах, это зверство отталкивает от Чжамухи много народа, и многие соседние племена переходят под знамена побежденного Темучжина. По мнению историков, версия Рашид ад-Дина выглядит убедительней, и победу в том историческом сражении одержал Темучжин, к которому, под защиту более сильного, переходит много народа. Через некоторое время под родовым знаменем Темучжина было уже 100 тыс. юрт . Заключив союз с кераитами, «отношения непоколебимой дружбы с вождем кераитов Тогрул-ханом», объединенные орды Темучжина и Тогрул-хана нанесли поражение старым врагам монголов татарам. Летописи сообщают о всеобщем избиении татар.

Когда стареющий Тогрул потерял власть, его сыновья во главе кераитов выступили против Темучжина и одержали победу в сражении. Для укрепления своего положения, отступивший Темучжин за зиму объединил вокруг себя большинство племен северной Гоби и весной напал на кераитов и меркитов и разбил их. Хроники сообщают, что Темучжин постановил, чтобы никого из меркитов не оставлять в живых. Оставшиеся в живых кераиты встали под знамена Темучжина. В течении трех лет после битвы, сделавшей его хозяином Гоби, Темучжин посылал свои войска на земли западных тюркских племен, найманов и уйгуров и везде одерживал победы. Более подробно история Чингисхана описывается в летописях, когда он достигает 41 летнего возраста и «пока наконец после упомянутых двадцати восьми лет расстроенного состояния всевышняя истина не даровала ему силу и помощь и дело его обернулось к возвышению и приумножению».

В 1206 г. курултай – съезд ханов всех монгольских племен – провозгласил Темучжина великим каганом и присвоил ему титул Чингисхана – Чингис Ха-Хан, Величайший из правителей, Повелитель всех людей. Впоследствии историки назвали его «Завоеватель мира» и «Покоритель Вселенной». Персидские летописи так излагают это событие: «Чингиз-ханово прозвание ему дал он (шаман Тэб-Тэнгри), сказав при этом: Повелением Вечно синего неба имя твое должно быть Чингиз-хан! По-монгольски же «чин» – значит «крепкий», а Чингиз – множественное от него. На монгольском языке прозвание Чингиз-хан имеет тот же смысл, что гур-хан, но с более преувеличенным значением, так как оно есть множественное число, и обобщить это слово можно, например, с персидским «шаханшах» («Царь Царей»)» .

Правление Чингисхана укрепило центральную власть и вывело Монголию в ряд самых сильных военных стран Центральной Азии того времени. Он вошел в историю как безжалостный завоеватель: «Чингисхан провозгласил особой доблестью: ограбить, обворовать или убить человека другого, не татарского племени, что подчиненные ему племена составляют единственный во вселенной избранный небом народ, что они будут носить отныне имя «монголы», что означает «побеждающие». Все же остальные народы на земле должны стать рабами монголов. Непокорные племена надо вычистить с равнины земли, как сорные, вредные травы, и останутся жить одни монголы» .

Война была провозглашена самым действенным средством приобретения материального благополучия. Так началась эпоха кровавых захватнических походов монголов. Чингисхан, его сыновья и внуки, завоевав территории других государств, создали самую крупную по своим размерам империю в истории человечества. В нее вошли Средняя Азия, Северный и Южный Китай, Афганистан, Иран. Монголами были совершены опустошительные набеги на Русь, Венгрию, Моравию, Польшу, Сирию, Грузию, Армению, Азербайджан. Летописи очевидцев изобилуют описаниями варварских разграблений и поголовного избиения мирного населения захваченных городов. Чрезмерная жестокость монголов нашла отражение в различных летописях.

Исторические летописи сохранили высказывания великого хана монголов: «Чингис изрек: Жестокость – единственное, что поддерживает порядок – основу процветания державы. Значит, чем больше жестокости – тем больше порядка, а значит – блага». И еще он говорил: «Сам Тэнгри повелел подняться нашей державе, а его волю нельзя понять разумом. Жестокость должна выходить за пределы разума, ибо только это поможет осуществлению высшей воли»... За убийство знатного монгольского воина они убивали всех подчиненных, а за убийство вождя – весь народ. Однажды мэнхолским племенем татар, по имени которого чинцы называли всех мэнхолов в память об их былом первенстве над ними, был убит отец Чингиза; за это все татары были перебиты, включая женщин и детей. И с тех пор они называли татарами всех тех немэнхолов, которые им служили и которых они посылали в бой на смерть впереди себя. И эти служилые татары кричали в бою «Татар! Татар!», что означало: «Те, кто не подчинится Мэнхолу, будут истреблены, как татары» .

Лаврентьевская летопись: «В 1237 год пришли из восточных стран на Рязанскую землю безбожные татары, и начали завоевывать Рязанскую землю, и пленили ее до Пронска, и взяли все Рязанское княжество, и сожгли город, и князя их убили. А пленников одних распинали, других расстреливали стрелами, а иным связывали сзади руки. Много святых церквей предали они огню, и монастыри сожгли, и села, и взяли отовсюду немалую добычу. Взяли Суздаль, разграбили церковь святой Богородицы, и двор княжеский огнем сожгли, и монастырь святого Дмитрия сожгли, а другие разграбили. Старых монахов, и монахинь, и попов, и слепых, и хромых, и горбатых, и больных, и всех людей убили, а юных монахов, и монахинь, и попов, и попадей, и дьяков, и жен их, и дочерей, и сыновей – всех увели в станы свои».

Ибн аль-Асир в своей «Совершенной истории» описывает вторжение монгольских армий на мусульманские земли такими словами: «События, о которых я собираюсь рассказать, столь ужасны, что долгие годы я избегал всякого упоминания о них. Нелегко писать о том, что смерть обрушилась на Ислам и мусульман. Я хотел бы, чтобы мать не родила меня на свет, или чтобы я умер прежде, чем стал свидетелем всех этих несчастий. Если вам скажут, что Земля никогда не знала подобного бедствия с тех пор, как Бог создал Адама, верьте этому, так как это истинная правда...»

Персидский историк Джувейни, принимавший участие в войне против монголов, в своем сочинении, как очевидец, свидетельствует: «Тринадцать дней и тринадцать ночей считали людей убитых монголами в городе Мерв. Учитывая только тех, чьи тела были в самом деле найдены, и не считая тех, кто был убит в гротах и пещерах, в деревнях и в пустынных местах, насчитали более 1,3 миллиона убитых». После Мерва монгольская армия получила приказ Чингисхана взять Нишапур: «разрушив город таким образом, чтобы по нему можно было пройтись плугом, и в целях мести не оставлять в живых даже кошек и собак». «Истребили всех горожан Нишапура числом 6 тысяч душ, их избиение продолжалось четверо суток. Были истреблены даже собаки и кошки».

«Монголы были врагами оседлой жизни, земледелия и городов. При завоевании северного Китая монгольская знать добивалась от Чингисхана приказа перебить все оседлое население до единого человека, а земли обратить в пастбища для кочевников» . Монголы придерживались тактики полного опустошения захваченных земель, чтобы пашни вновь стали богатой травой степью и пастбищами для скота. Города разрушались до основания, оросительные каналы засыпались песком, все местное население истреблялось, пленных, чтобы не кормить, безжалостно уничтожали. И только в конце своей жизни, в последнем походе на Тангутское государство Чингисхан стал понимать, что выгоднее сохранять города, чтобы брать с них налоги.

Кроме Руси, Восточной и Южной Европы, монголы завоевали Тибет, вторглись в Японию, Корею, Бирму и на остров Ява. Их войска были не только сухопутными: в 1279 году в Кантонском заливе монгольские корабли разбили флот китайской империи Сун. Во время правления Хубилай-хана китайский флот добился блистательных побед на море. Первая попытка вторжения в Японию была предпринята Хубилай-ханом в 1274 г., для этого была собрана флотилия из 900 кораблей с 40 тыс. монгольских, китайских и корейских солдат. Флот с военным десантом вышел из корейского порта Масан. Монголы захватывают острова Цусима и Ики, однако тайфун уничтожает эскадру. Корейские хроники сообщают, что потери в этой морской экспедиции составили 13 000 человек и что многие из них утонули. Так закончилось первое вторжение.

В 1281 г. предпринимается вторая попытка высадиться в Японии. Считается, что это было самое крупное в истории человечества морское вторжение на 3400 кораблях с 142 тыс. монголо-китайских воинов. Тайфун, как и при первой попытке вторжения на японские острова, снова уничтожает морскую эскадру. Схожий сценарий неудачного вторжения был и в русской истории в 866 г. 200 русских ладей ходили на Царьград, но были разбросаны тайфуном, в 906 г. 2000 русских ладей по 40 воинов в каждом (80 тыс. воинов) под предводительством князя Олега высадились в Царьграде (Константинополь).

Монгольское вторжение японцы назвали Гэнко (нашествие Юань). В Японии сохранились живописные древние свитки «Сказание о вторжении с моря» (1293 г.). На рисунках свитка изображены сюжеты морского сражения, лучники на палубах небольших судов. Японские суда обозначены японским национальным флагом, кому принадлежат суда противника по рисункам не определяется. Монголо-корейское вторжение с моря – единственный случай в истории самураев, когда Япония подверглась вторжению извне.

После первой попытки высадки с моря, прошло шесть лет, за это время японцы приготовились к обороне. Вдоль берега в бухте Хаката для защиты от нападающих с моря была возведена каменная стена длиной около 25 миль и высотой около 5 метров, которая сохранилась до наших дней. С внутренней стороны стена была наклонной, так что на нее можно было въехать верхом, а другая сторона обрывалась к морю отвесной стеной. Ходжо Токимуке японский сегун (1268–1284) возглавлял защиту от монгольского вторжения, но устоять против армады захватчиков японцам было не под силу. В молитвах весь японский народ просил божественной помощи. 15 августа 1281 г., вечером сразу после вознесения молитвы, небеса ответили ударом тайфуна, впоследствии названного японцами «камикадзе» – священный ветер, который разметал эскадру нападавших и спас Японию от завоевания. Китайский флот был уничтожен, на море погибло свыше 100 000 нападавших.

В начале 80-х годов ХХ века японский археолог Торао Масаи на дне у острова Такасима с помощью современной техники обнаружил много предметов (оружие, железные прутья и слитки, каменные якоря и ядра, печать тысячника), которые подтвердили факт гибели флота Хубилая.

В 1470 году в монастыре Хонко-йи нарисовали огромную, в три метра длиной, карту мира, где монгольскими владениями считались вся Евразия и даже Северная Африка, включая прилегающие моря. Впервые в истории эту уникальную монастырскую карту и свиток «Вторжение с моря» представили для экспонирования за границей на выставке «Наследие Чингисхана: всемирная империя монголов» в Бонне в 2005 г.

Оценка численности войск Чингисхана колеблется в широких пределах, но точную ее цифру назвать трудно. Из летописей Рашид ад-Дина: «Всего Чингис образовал 95 отрядов по тысяче человек. Тулуй, младший сын Чингисхана, после его смерти наследовал почти все его войска – 101 тыс. из 129 тысяч». По мнению историков орды Чингисхана не были, подобно гуннам, мигрирующей массой, а являлись дисциплинированной армией вторжения. Каждый воин имел по две-три лошади и был закутан в меховые одежды, что позволяло ему спать прямо на снегу. По оценке английского историка Г. Ховорса армия Чингисхана во время его похода против хорезмшаха составляла 230 тыс. воинов и двигалась раздельно по двум маршрутам. Это было самое большое войско из всех, что собирал Чингисхан. Из исторических хроник известно, что армия Чингисхана ко времени его смерти состояла из четырех корпусов вместе с императорской гвардией и насчитывала 129 тыс. воинов. По мнению авторитетных историков, численность населения монгольского народа при Чингисхане составляла не более 1 млн человек. Поражает скорость передвижения монгольских войск, выступив из степей Монголии, уже через год они победно добираются до земель Армении. Для сравнения, поход скифов в 630 г. до н.э. от берегов Дона через кавказские горы в Персию и Малую Азию длился 28 лет, поход Александра Македонского для завоевания Персии (330 г.) продолжался – 8 лет, поход Тимура (1398 г.) из Средней Азии в Малую Азию – 7 лет.

Чингисхану принадлежит заслуга в объединении кочевников и создании сильного монгольского государства. Он объединил Монголию и расширил ее пределы, создав крупнейшую империю в истории человечества. Его сборник законов «Ясы» долгое время оставался правовой основой кочевых народов Азии.

Старомонгольский свод законов «Джасак», введенный Чингисханом, гласит: «Чингисханова Яса запрещает ложь, воровство, прелюбодеяние, предписывает любить ближнего, как самого себя, не причинять обид, и забывать их совершенно, щадить страны и города, покорившиеся добровольно, освобождать от всякого налога и уважать храмы, посвященные Богу, а равно и служителей его». Значение «Джасака» для становления государственности в империи Чингисхана отмечается всеми историками. Введение свода военных и гражданских законов позволило установить на огромной территории монгольской империи твердый правопорядок, несоблюдение его законов каралось смертью. Яса предписывала терпимость в вопросах религии, почтение к храмам и к духовным лицам, запрещала ссоры среди монголов, неповиновение детей родителям, кражу коней, регламентировала воинскую обязанность, правила поведения в бою, распределение военной добычи и т.д.

«Немедленно убивать, кто ступил на порог ставки воеводы».

«Тот, кто мочится в воду или на пепел, предается смерти».

«Запрещение мыть платье в продолжение ношения, пока совсем не износится».

«Никто да не уходит из своей тысячи, сотни или десятка. Иначе да будет казнен он сам и начальник той части, который его принял».

«Уважать все исповедания, не отдавая предпочтения ни одному».

Чингисхан объявил официальными религиями своей империи шаманизм, христианство и мусульманство.

«Великий Джасак» – законодательство Чингисхана наиболее полно сохранилось в летописях Рашид ад-Дина. Там же в «Билике» – сборнике притч и высказываний Чингисхана говорится: «Величайшее наслаждение и удовольствие для мужа состоит в том, чтобы подавить возмутившегося и победить врага, вырвать его с корнем и захватить все, что тот имеет; заставить его замужних женщин рыдать и обливаться слезами, сесть на его хорошего хода с гладкими крупами меринов, превратить животы его прекрасноликих супруг в ночное платье для сна и подстилку, смотреть на их розоцветные ланиты и целовать их, а их сладкие губы цвета грудной ягоды сосать!» .

В «Истории завоевателя мира» Джувейни отмечает: «Всевышний выделил Чингисхана умом и рассудком среди равных, а по мудрости и могуществу вознес его над всеми царями мира, поэтому все, что уже известно о порядках могущественных Хосроев и записано об обычаях фараонов и кесарей, Чингисхан, без утомительного изучения летописей и сообразования с древностями, изобретал лишь из страниц своего собственного ума; а все, что было связано со способами завоевания стран и относилось к сокрушению мощи врагов и возвышению друзей, было порождением его собственной мудрости и следствием его размышлений» .

На русском языке опубликовано несколько романов о Чингисхане, среди них наиболее известные – романы В. Ян «Чингиз-хан», И. Калашников «Жестокий век», Ч. Айтматов «Белое облако Чингисхана». На видеокассетах доступны два фильма: корейско-монгольский фильм «Хан великой степи. Чингисхан» и фильм «Чингисхан», в главной роли О. Шариф. На русском языке только в 1996–2006 гг. опубликовано восемь книг о жизни Чингисхана: Рене Груссе (2000), С. Уолкер (1998), Мишель Хоанг (1997), Э. Хара-Даван (2002), Э.Д. Филлипс (2003), Джувейни (2004), Жан-Поль Ру (2005), Джон Мэн (2006), из которых можно почерпнуть множество исторических фактов его деяний.

В исторических источниках о Сибири нет упоминания названия Тенгис в связи с Байкалом. На тюркском и монгольском языках «тэнгис» означает море, но местное байкальское население именовало озеро всегда иначе – Ламу или Байгаал. Переводчик «Сокровенного сказания» С.А. Козин высказал две версии возможного отождествления наименования Тенгис, по первой версии с Каспием, по второй – с Байкалом. В пользу того, что под именем Тенгис подразумевается Каспий, а не Байкал свидетельствуют именование Каспийского моря во всех средневековых источниках внутренним морем. В нартском эпосе и в персидских географических текстах Каспийское море называлось Хазар-тенгиз, Черное море – Кара-тенгиз. Имя собственное Тенгиз, также имеет широкое распространение среди народов Кавказа. В далеком прошлом народы, населяющие берега Байкала, каждый по-своему именовали озеро. Китайцы в древних хрониках 110 г. до н.э. именовали его «Бэйхай» – Северное море, бурят-монголы – «Байгаал-далай» – «большой водоем», древние народы Сибири, эвенки – «Ламу» – море. Под названием «Ламу», озеро часто упоминается в эвенкийских преданиях, и под этим именем впервые стало известно русским казакам. Эвенкийское название озера – Ламу на первых порах было более употребительым среди русских землепроходцев Сибири. После выхода отряда Курбата Иванова на берег озера русские перешли на бурят-монгольское название «Байгаал» или «Байгаал-далай. При этом они лингвистически приспособили его к своему языку, заменив характерное для бурят «г» на более привычное для русского языка «к» – Байкал. Происхождение названия «Байкал» точно не установлено. Название Байгал впервые встречается в монгольской летописи первой половины XVII в. «Шара туджи» («Желтая летопись»).

В популярной литературе, а вслед за ней и в общественном мнении намертво утвердилась довольно простая и “логичная” историческая схема: “Сначала Чингисхан завоевал Китай, а затем, стремясь покорить весь мир, вторгся на мусульманский Восток”. На самом деле эта схема - не более чем очередной укоренившийся исторический миф, возникший из-за того, что на протяжении нескольких веков китайские и восточные кампании монголов было принято рассматривать как нечто совершенно отдельное.

На самом деле покорение Цзинской империи и разгром хорезмийского государства, являются двумя сторонами одной и той же медали, имя которой логистика . Не устану повторять это слово, ибо в нем ключ к пониманию множества исторических событий.

Впрочем, обо всем по порядку.

Вторжение в империю Цзинь

В 1213 году овладев сегментом Великой Китайской стены и захватив одну из пограничных крепостей, монголы вторгаются в южные “оседлые” земли империи. На протяжении года Чингисхан захватывает почти всю территорию государства чжурдженей.

Одновременно в Цзинской империи произошел дворцовый переворот. Новый император Сюан-цзун, начал переговоры с Чингисханом, ценой огромных территориальных уступок выторговал перемирие выдал за него свою дочь и был готов пойти на территориальные уступки, однако Темучин использовал любой повод для того, чтобы продолжить войну. К 1215 году активные военные действия были завершены, однако мир для Цзинь так и не наступил - в империю, ослабленную крестьянскими восстаниями и сепаратистскими бунтами, помимо монголов вторглись и юго-западные соседи - тангуты Си Ся и Южный Сун.

С 1215 года Чингисхан занимается организацией управления на завоеванных землях и традиционной “зачисткой тылов” и добиванием непокорившихся монгольских племен, которые представляли потенциальную угрозу для строящейся монгольской империи.

Причины преследования найманов и меркитов

Непокорившиеся нойоны и ханы из “родственных” племен с точки зрения монгольского права могли, как это сделал в свое время и сам Темучин, в любое время из “депортированных диссидентов” превратиться в активный центр сопротивления. При этом переход нойонов из-под руки Чингисхана к найманскому хану Кучлуку был делом вполне законным и не считался “предательством” Таким образом сам факт существования непокоренных родов представлял постоянную угрозу не только для целостности но существования нового централизованного государства.

К 1215 году оснований для подобных соображений у монгольского императора
было более чем достаточно. Около 1209 г. сын последнего найманского хана Кучлук заручившись расположением каракитайского гурхана, собрал вокруг себя разрозненные роды, которые не желая покориться Чингисхану откочевали в Восточный Туркестан и захватил власть в стране. А после смерти своего благодетеля в 1211 г. стал “официально” править в этих землях.

Военный поход в земли кара-китаев

В 1218 г. против Кучлука был послан двадцатитысячный корпус под начальством Джэбэ-нойона. Вступив в пределы новых найманских владений, монгольский полководец объявил, что каждый получит право “свободно исповедовать религию отцов”. Этого было достаточно для того, чтобы вызвать восстание мусульман против новых хозяев. Дело в том, что Кучлук, урожденный христианин-несторианин под влиянием жены перешел в шаманизм(по иным источникам в буддизм) и начал жестоко преследовать новых подданных, запрещая им молиться и повсеместно закрывая мечети.

Чингисхан настрого запретил грабить Семиречье, и кидани встречали монголов как избавителей (о чем очень не любят вспоминать историки, рисующие картину беспощадных монгольских завоеваний).

Кучлук сделал единственную попытку отразить монголов в одном из горных проходов, но был разбит и бежал в Кашгарию. В Кашгарии мусульмане перебили найманов, размещенных по их домам, сам же хан был убит монголами. После зазгрома найманов киданям был назначен “даругачи” - имперский наместник, а сами земли стали частью монгольского государства.

В результате “найманского похода “ Джебе к империи Чингисхана были впервые присоединены туркестанские земли, то есть владения, выходящие за пределы “Дальневосточной ойкумены”. Важно отметить, что это присоединение прошло достаточно мирно, а побудительным мотивом для похода послужили объективные обстоятельства и соображения обеспечения безопасности империи, а отнюдь не абстрактное желание Чингисхана “покорить весь мир”.

Присоединив Каракитайское ханство монголы вышли к границам Великой степи, которую контролировали кипчаки а также стали “непосредственными соседями” Хорезмийского государства.

Знакомство Чингисхана и Хорезмшаха

На этот вопрос исчерпывающе отвечает хроника ан-Насави, личного секретаря сына хорезмшаха Мохаммеда, Джалал ад-Дина Манкбурны, который оставил подробное описание всех происходивших событий. Факты, изложенные далее, давно известны как историкам, так и популяризаторам, однако говорить о том, что вторжение монголов в Хорезм было вызвано необходимостью прорыва торговой блокады и стало ответом на агрессию самого Мохаммеда, говорить почему-то не принято.

Благодаря интерпретационным усилиям советской исторической школы, и в немалой степени из-за популярности псевдоисторического романа В. Яна “Чингисхан” принято считать, что монгольский император был жестоким и коварным, пусть и гениальным, но все же варваром, а хорезмшах Мохаммед - стал жертвой агрессии. При этом в главную вину ему вменяют то, что он “на все посты поставил бездарных родственников, отстранив толковых людей”, а также “угнетал простой народ”, что якобы и привело к столь сокрушительному поражению.

Факты свидетельствуют об обратном. Все годы, предшествующие войне с монголами, хорезмшах проводил агрессивно-захватническую политику и активно завоевывал все прилегающие государства, однако внутренние земли его империи жили в относительном мире.

По сообщениям ан-Насави, мысль о завоевании Монголии и Китая Мохаммед начал озвучивать еще в 1214-15 гг., в разгар войны Чингисхана с империей Цзинь. При этом ни один источник даже не намекает на то, что, что у Темучина в это время имелисьагрессивные планы в отношении западного соседа.

Для прояснения обстановки Мохаммед отправил к монголам посольство, которое прибыло в июне 1215 г. в китайскую ставку Чингисхана. На переговорах Темучин проявил дружелюбие и высказался в поддержку добрососедства. В качестве подтверждения искренности своих слов и намерений он приказал поставить пограничные посты на караванных путях, чтобы обезопасить купцов, а также передал хорезмшаху невероятно дорогие подарки, потребовавшие каравана в пятьсот верблюдов. В числе даров был золотой самородок, “величиной в верблюжий горб”.

В 1218 г. Мохаммед принял ответное посольство Чингисхана которое доставило личное послание Темучина, в котором, помимо прочего, были и такие слова: ” Поддержание мира с тобой я считаю одной из своих обязанностей. Ты для меня как самый дорогой мой сын. Не тайна и для тебя, что я завладел Китаем и соседними странами тюрок, уже покорились мне их племена. И ты лучше всех знаешь, что в моей стране столько богатств, что излишне искать их в других странах ”. Принято считать, что это письмо является подтверждением вероломного и коварного характера монгольского императора. Это суждение более чем сомнительно. Все известные факты биографии этого политика и полководца свидетельствуют, что Чингисхан всегда держал данное им слово. Мирные первоначально намерения Темучина подтверждает и ход последующих событий.

Мохаммед, якобы разъярившись тем, что Чингисхан назвал его “сыном” (что в монгольской риторике не было принижающим обращением), переговорил с прибывшими в составе миссии купцами-мусульманами, выспрашивая у них про численность и мощь монгольской армии, после чего(якобы уверившись в том, что его армия намного мощнее монгольской), вероятно и принял решение на торговую блокаду.

Торговая блокада монгольской империи

Чтобы оценить стратегическую важность торговли в отношениях двух империй следует четко представлять, какую роль в экономике средневековой Евразии играл Великий Шелковый путь. Этот термин был введён немецким географом Рихтгофеном в 1877 году, но сеть караванных путей, по которым произведенные в Китае товары доставлялись к Средиземному морю, откуда попадали в Европу и Африку, был проложен еще во II веке до Новой эры.

Объем товаров, производимых империей Южный Сун в 12-13 в был воистину впечатляющим. Шелковые ткани, керамика и фарфор, металлические изделия, украшения из драгоценных металлов экспортировались в таком количестве, что их хватало не только для насыщения рынков всего Евразийского континента. От Тихого до Атлантического океана по отдельным участкам маршрута “челночили” цепочки купцов, на каждом этаме получая огромную прибыль.

Чжурдженьское Цзин, тангутское Си Ся и уйгурский Турфан - страны, вошедшие в состав монгольской империи, жили в основном за счет проходивших через их территории главных караванных путей, а потому любое продолжительное прерывание этого товарного потока могло привести к экономическому коллапсу гораздо быстрее, чем разрушения, причиненные войной, а Цзинско-монгольская война практически перекрыла северокитайский караванный маршрут.

Купцы предпочитали пользоваться тяжелым, но менее опасным тибетско-индийским путем, обходя монгольские земли, так что уже к 1215 году, экономическое состояние новых владений Чингисхана, не получавших привычных “инвестиций” от транзитной торговли, стало крайне тяжелым.

“Когда хорезмшах забрал Мавераннахр у хитаев, он перекрыл пути, идущие из городов Туркестана и тех, что дальше за ними... “ (Ибн аль-Асир) Именно поэтому Чингисхану был нужен мир и надежные торговые отношения с хорезмшахом.

Первое сражение

Незадолго до отправки купцов в Хорезм, Чигисхан направил в Тургайскую степь, лежащую к северу от Аральского моря, корпус под командованием старшего сына Джучи. Эти войска должны были уничтожить последний оставшийся после разгрома найманов очаг “племенного” сопротивления - непокорившихся Темучину меркитов, которые после разгрома в 1204 и 1206 гг. ушли в земли кипчаков.

Узнав, что монгольская армия вторглась в приграничные земли, Мохаммед во главе 60-тысячного войска отправился им навстречу. Однако к его прибытию меркиты были полностью разгромлены. Шах приказал преследовать монгольскую армию и вскоре ее догнал. Увидев, что хорезмийцы строятся в боевой порядок, Джучи передал Мохаммеду, что ему запрещено на него нападать и он, Джучи, готов немедленно уйти, оставив шаху все захваченные трофеи. Однако Мохаммед, который вероятно счел эту ситуацию подходящей для создания casus belli, отказался от трофеев и атаковал противника.

По свидетельствам хронистов в битве, которая продолжалась трое суток, погибло около 20 000 хорезмийских воинов, при этом монголы потеряли “значительно меньше”. На четвертую ночь, изнурив противника, Джучи приказал оставить костры и увел войска. Узнав о сражении, Чингисхан, известный как правитель, который никогда и ничего не прощал, не предпринял ответных действий.

Убийство купцов и посланников

Обычно пишут, что эта торговая миссия преследовала в первую очередь разведывательные цели, что и привело к разрушению налаживающихся дипломатических отношений, однако это суждение не выдерживает никакой критики. Разведчиками “работали” без исключения все купцы и дипломаты средневековых государств, при этом не был исключением и хорезмшах, который ставил своим людям разведывательные задачи.

Посол Чингисхана, отправленный к Мохаммеду с достаточно мягкой “нотой протеста”, где Темучин требовал лишь выдачи непосредственно виновных и возврата товаров, был казнен по распоряжению хорезмшаха, после чего война стала уже неизбежной.

О том что последовавшее за этим вторжение не входило в планы Чингисхана свидетельствует также и “Сокровенное сказание”, где говорится, что Темучин “молился три дня и три ночи”, прежде чем принять такое решение. Будь он готов, хотя бы морально к вторжению, то вряд ли тратил время на молитвы и колебания …

Весной 1219 года был собран харултай, который стал “расширенным военным советом” будущего вторжения. На нем были распределены войска и произведены все командные назначения.

Вторжение в Хорезм и “тылы” империи

К весне 1219 года, когда монгольская армия вторглась в земли хорезмийцев, у империи Цзинь было отторгнуто две трети территории, причем это были скотоводческие и сельскохозяйственные земли. Южный, “промышленный” регион оставался в руках у чжурдженей, а их военный потенциал позволял не только успешно отражать одновременной вторжение Южного Сун и тагнутов, но и вторгнуться в земли последних. При этом все соседи считали монголов врагами, так что достаточно было двум из трех противоборствующих сторон (тангутам, чурдженям и сунцам) договориться, и положение монгольских оккупационных контингентов стало бы безнадежным. Источники свидетельствуют, что такие переговоры велись, так что если считать, что Чингисхан изменил своему основному правилу, бросил в тылу недобитого сильного противника и отправился на запад, чтобы приумножать земли империи, это с его стороны была ничем не оправданная и чрезвычайно рискованная авантюра.

Чрезвычайную опасность отправки основных войск на завоевание Хорезма продемонстрировало также и поведение тангутов, которые по мирному договору 1218 года обязаны были оказывать Чингисхану военную помощь (халан). Однако когда Чингисхан, приняв решение на новую войну, потребовал от правителя Си Ся исполнение своих вассально-союзнических обязанностей, то получил в ответ решительный отказ (что, впрочем не помешало тангутам продолжать совместно с оставленным в Китае монгольским контингентом военные действия против чжурдженей)

Интереснейшая фраза присутствует в хрониках мосульского историка Ибн аль-Асира, одного из главных создателей легенды о “беспощадных варварах-разрушителях”. Осыпая Чингисхана проклятиями едва ли не на каждой странице своих хроник, он тем не менее пишет: “ Нашествие татар на страны ислама объясняют также и другими обстоятельствами, но о них нельзя упоминать на страницах книг” . Таким образом, автор нехотя признает, что причинами войны были не только (а скорее не столько) завоевательные устремления монголов.

Аль-Асир коротко намекает, что Чингисхана поощрял к нападению на Хорезм багдадский халиф, однако эта версия вызывает большие сомнения и скорее является продуктом местнических мусульманских воззрений на мировую политику, которые полностью игнорировали внутренние дела самих монголов.

Исходя из всего выше сказанного, можно с достаточной степенью уверенности сделать вывод о том, что вторжение Чингисхана в Хорезм было спровоцированным и вынужденным .

Использованная литература:

З.М. Буниятов, Государство хорезмшахов - Ануштегинидов 1097-1231, Наука 1986
Шихаб ад-дин ан-Насави. Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны, Восточная литература 1996
В. В Бартольд, Очерк истории Семиречья, Киргизгосиздат 1943
А.В. Тиваненко, Гибель племени Меркитов, Бурятский научный центр СО РАН 1998
В.Г. Тизенгаузен. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. т. I, извлечение из арабских источников, СПбг, 1884